Линия жизни, или Маршрутчик от бога
Шрифт:
– Ничего, сейчас жару подбавим, – утешил Горох и плеснул на раскаленные камни воды из ковша.
Действительность утонула в душном пару, а у Игоря окончательно потемнело в глазах. Он вполз на полок и закрыл голову руками в надежде, что при нулевой видимости Горох со своим карающим веником его не найдет. Как же.
– Лучше бани ничего нет, – бодро объявил тот и вытянул его поперек спины ошпаренной в кипятке метлой. – Про ребра свои мигом забудешь.
Игорь был с этим согласен, но объяснение предлагал свое – легко забыть об ушибленных ребрах,
– Спасибо, мне достаточно, – после трех ударов выдавил Игорь.
– Ась?
– Хватит, говорю!
– Да я ж только начал! – возмутился Горох.
– А я уже закончил, – набрался смелости Игорь.
И даже встать попытался, вот только маршрутчик, не мудрствуя лукаво, наступил ему босой ногой на спину.
– Подожди ты, еще спасибо потом скажешь!
На секунду дунуло холодом, хлопнула дверь парной.
– Игорь, ты уже готов, что ли? – послышался голос Джона.
– Да, готов, – процедил Игорь и вздрогнул от очередного удара. – Меня можно кушать, я уже вполне сварился.
– Юморист, – хмыкнул Горох. – Вставай, мойся иди.
– Только не резко, – предупредил Джон.
– А ты давай ложись.
– С удовольствием. Пару подбавь только.
Игорь, наконец, поднялся с полка и сделал шаг, вроде бы, в сторону выхода. Тут же на кого-то налетел – судя по комплекции, скорее на Джона, чем на костлявого Гороха.
– Выход – там, – маршрутчик придержал его за плечи и развернул в сторону двери.
Из наполненного паром ада Игорь вывалился в теплый предбанник и рухнул на лавку.
К спине прилипли березовые листья, перед глазами плавали радужные круги, кожа пылала. Сходил, называется, в баню.
Рядом с лавкой стоял таз с холодной водой, а в нем плавал ковш. Игорь выудил его и осторожно полил спину. Оказалось приятно.
Хлопнула дверь парной.
– Да не так надо! – проворчал Горох и выплеснул на него разом полтаза.
– Блядь, – выдохнул Игорь, отфыркиваясь, – Я ж чуть не захлебнулся!
– Бестолочь, – беззлобно ругнулся Горох и убрался обратно в свою преисподнюю.
Пока Игорь мылся, из парной доносились стоны и целые небоскребы из матов. Видимо, Джон от этой садистской процедуры какое-то удовольствие все-таки получал.
Потом было дешевое невкусное пиво, которое Горох, одетый в драную простынь, бушлат и китайские шлепанцы, бегал доставать из своей «Истаны». В сковороде еще оставалась картошка, но ее было мало, и Джон взялся варить пельмени. Которые тоже, по всей вероятности, привез Горох. Игорь сидел, завалившись на стол, медленно ел, медленно пил и очень отчетливо понимал – все это происходит не с ним. С кем угодно, только не с ним. Потому что развлечения в духе «напиться и забыться» ему никогда не нравились, во время учебы он их избегал, а когда устроился на работу, и вовсе стал считать уделом быдла. Вот только назвать быдлом Джона или Гороха язык почему-то не поворачивался.
– А сам-то я теперь кто? – тихо,
Зато его услышал Джон, как-то странно посмотрел и пододвинул алюминиевую кастрюлю с пельменями:
– Умные люди говорят – закусывать надо.
Часом, а может и двумя позже, они с Горохом приканчивали невесть откуда взявшуюся бутылку водки. На диване, обмотавшись с головой одеялом, дрых Джон. Вместо пельменей закусывали каким-то подозрительным салом, и вполне вероятно, даже о чем-то разговаривали. О чем – Игорь не вспомнил бы и под пытками. Голова была тяжелой и удивительно пустой. Ничего больше не имело значения. Так оно было, в общем-то, и к лучшему.
…Дверь хлопнула оглушительно громко. Игорь вздрогнул – желудок дернулся в судороге, а череп едва не раскололся пополам.
– Чудненько, – молвил неведомый женский голос, а потом Игоря зачем-то пнули в живот.
Игорь ойкнул и отодвинулся. Правда, простора для маневра оказалось немного – сверху на нем кто-то лежал. Он был достаточно увесистым и почему-то спал в шубе.
– Кто здесь? – с трудом выговорил Игорь.
– А ты сам-то кто? – удивилась женщина.
– Игорь я.
– Ну, будем знакомы. Гена где?
– Гена?
Никакого Гены Игорь не знал и знать не хотел. Он попытался спихнуть с себя человека в шубе, но тот оказался слишком тяжелым.
– Да тут я, – раздался сухой с похмелья голос Гороха.
– Ай, молодец, – рассмеялась женщина. – Ключи от машины где?
– У меня, – тихо сказал Горох.
– Так отдавай.
– Сейчас.
Игоря пихнули, на этот раз, в затылок. Откуда-то выкопался Горох и начал прорываться к свету, которого Игорь категорически не видел.
– Ох, бля… – вдруг выдохнул Гена. – Танька, ты чего, иди быстро на улицу! Я сейчас тебе ключи вынесу.
– Да ну нахуй, – возразила женщина. – Ключи давай и спи дальше.
Игорь, наконец, догадался стянуть с головы грязную бордовую рубаху, служившую ему то ли одеялом, то ли подушкой.
– Тихо вы оба, лежите спокойно, – приказала женщина.
Игорь попытался разглядеть ее, но на этот раз обзор закрывала вонючая палевая шуба. Он высвободил руку, отодвинул шубу с лица и увидел, что над диваном возвышалась девица, одетая в спортивный костюм и бейсболку, из-под которой выбивались золотистые прядки. Фиалковые глаза Таньки смотрели с явным отвращением, в котором, в то же время, читалось понимание.
– Не шевелиться, – добавила она.
И наклонилась к нему. Вместо аромата духов, от которого Игоря, возможно, вывернуло бы прямо на диван, его накрыло знакомым едким запахом. Также пахло от джонова бушлата, да и если уж на то пошло, от самого Джона и от его машины тоже.
– Гена, какой карман?
– Задний.
– Штанов?
– Ага.
Танька тихо матюгнулась и исчезла из поля зрения.
– А штаны, кстати говоря, где? – уточнила она спустя минуту бессмысленных поисков.