Линия жизни
Шрифт:
Последние сполохи искажений растаяли, и тут же со всех сторон ринулась оранжевая мгла.
Егор с трудом привстал. Движения вялы, слабость безмерна, но надо встать, осмотреться, ведь мир, потонувший в нескончаемой пылевой буре, не упустит шанса отомстить тем, кто его погубил.
Включение кибернетического расширителя сознания похоже на вспышку.
Текущая дата?
Цифры – словно удар ножом в сердце.
Третья, уже совершенно отчаянная попытка пройти через Аллею Темпоралов, изменить предначертанный ход событий,
– Егорка? Ты как? Живой? – Визгливый звук сервомоторов прозвучал как пароль.
– Нормально… – Его надорванный хрип подхватил и унес бесноватый ветер.
Андроид появился в поле зрения, встал на колени и принялся раскапывать песок.
– Контейнер не могу найти.
– Тут он. – Дрожащие пальцы Бестужева дотянулись до продолговатого пластикового ящика со снаряжением.
Он закашлялся. Мысли – как каша.
Вокруг величественно и холодно полыхают темпоралы, и с каждой новой попыткой ауры все ближе, теснее.
– Опять впустую. – Андроид раскопал снаряжение, открыл замки кофра. Он двигался медленно и был похож на мумию. Одежда, которую удалось для него найти, давно износилась. Сервомоторные узлы теперь просто обмотаны ветхой тканью, чтобы хоть как-то предохранить их от пыли.
Бестужев поправил дыхательную маску и лежал, не шевелясь, собираясь с силами, чтобы встать и идти. Жить дальше…
– Снова – пятнадцать лет. В будущее, – бубнил андроид, копаясь в снаряжении. – Не пойму, где мы допускаем ошибку! – с досадой добавил он.
Егор осматривался. Растительности нет. Вокруг лишь темпоралы да заплутавший между ними ветер.
Раз от раза обстановка все хуже. И нет способа вернуться назад, начать все сначала. Видимо, историю невозможно переиначить.
– Знаешь, Егорка, я тут подумал, – андроид наконец нашел упаковку с хондийскими метаболитами, – дело не в источниках энергии. Не в их расположении и порядке активации темпоралов.
– А в чем же? – Бестужев снова закашлялся. Он чувствовал себя все хуже. Каждый сдвиг времени отнимал частицу жизни. Хондийский нерв оказался слабым звеном, но он – часть организма.
– Мы не соблюдаем какого-то ключевого условия. Нас автоматически отправляет в будущее. Третий раз. Это уже закономерность. – Андроид вскрыл упаковку, но внутри вместо концентрированных препаратов – пыль.
– Проклятье… Что же теперь делать? – на мгновение искусственный интеллект растерялся. Без метаболитов Егору не выжить!
– Что ты там возишься?
– Егор, метаболитов нет.
– Как? Дай посмотрю! Ты нормально перезагрузился? Без сбоев?
– Я в порядке. – Андроид протянул ему упаковку.
Пыль внутри. Серая пыль, безвкусная, утратившая свойства.
Бестужев молча принял новый удар. Перефокусировал сканеры имплантов. Надо добраться до транспортного корабля.
Аллея Темпоралов на месте, а вот ее окрестности сильно изменились. Исчезла старая дорога. Холмы
От хондийского транспорта, служившего прибежищем, осталась лишь скорлупа обшивки.
«Ну, вот и все. Запаса метаболитов нет. Восполнить его теперь негде, а нерв уже корежит сознание, требует – дай. Сколько смогу продержаться? Сутки? Двое? А толку?» Егор прекрасно знал: организм человека не в силах выработать нужное количество уникальных химических соединений.
Андроид присел рядом.
– Справимся, Егорка. Не впервой ведь, верно?
– Где нам теперь найти хондийский корабль? – хрипло спросил Бестужев, мрачно озираясь. Вокруг – фантастический лес энергетических деревьев. Между темпоралами воет и вихрится ветер, несущий лишь пыль и песок. Да, действительно – конец времен, точнее не скажешь. Все живое погибло. Их отчаянная попытка изменить ход событий окончательно провалилась. А ведь верилось, что Аллея Темпоралов откроет путь в эпоху, когда планетой еще управляли армахонты. Теперь этой надежды больше нет…
– Егор, – искусственный интеллект помог ему встать, закинул руку Бестужева себе на плечо, – держись. Надо идти.
– Куда?
Андроид жестом указал направление.
– Там древний город. Помнишь?
– Руины, – пренебрежительно, едва слышно ответил Бестужев. С каждой минутой ему становилось все хуже. На этот раз сдвиг времени едва не убил его.
– Многое могло измениться, – упрямо ответил искусственный интеллект. – Давай же! Держись! Вот так! – он заставил Егора сделать первый шаг.
Песок скрежетал в приводах.
Мгла пожирала пространство. Мятущийся сумрак застыл причудливыми волнами искажений.
Человек и андроид медленно шли по узкой тропе между темпоралами.
Говорят, машинам неведомо отчаяние. Но это не так. Искусственный интеллект, спроектированный на далекой, потерянной в пространстве и времени планете Земля, собранный на заводах корпорации «Сибирь», прошел долгий и далеко не светлый путь саморазвития.
Он взрослел на протяжении жизни четырех поколений пандорианцев, но теперь у него не осталось никого, кроме Егорки.
Эмоции, формирующиеся в искусственных нейросетях, не позволяли принять поражение, сдаться. Они шли вразрез с холодной логикой, все чаще управляли поступками, заставляя идти, прислушиваться к слабому дыханию обессилевшего человека, питать надежды…
Внутренний мир андроида необратимо менялся.
Он мог спокойно размышлять о причинах поразившей Пандору катастрофы, пытаться разгадать тайну возникновения темпоралов, без фобий общаться с представителями иных цивилизаций, но когда дело касалось близких ему людей, рационализм машины отступал на второй план.