Линия
Шрифт:
Время действия: двадцать восьмое февраля (девятый день голодовки, шестые сутки в коме).
Место действия: новая квартира семьи ЮнМи.
— Мама, мама звонили наши юристы. Они извиняются, что будут чуть позже, они только что из верховного суда. Везут бумаги, что суд над тонсен прошёл с нарушениями. Приговор с пятью гадами тюрьмы верховный суд отменил!
— Ох, радость какая! — ДжеМин садиться на стул.
— Мама, всё хорошо? Лекарство дать?
—
— В больнице врачи хорошие! Один раз ЮнМи на ноги поднимали, и второй поднимут.
— Дай бог, дай бог!
— Надо нам после юристов в храм съездить, благодарственные свечки поставить.
— Хорошая у дочи заступница, если бы не ГуаньИнь, не знаю, что бы было.
— Я позвоню, предупрежу, что через три часа нам машина понадобиться?
— Позвони. Где там эти юристы?
(некоторое время спустя. Юристы.)
— Здравствуйте! Как ваше драгоценное здоровье уважаемые ДжеМин-сии и СунОк-сии?
— Спасибо, всё хорошо.
— Спасибо, всё хорошо. А как ваше, уважаемые начальник юридического отдела Ли ДжиХун-сии, и юрист Ким ЧенСок-сии? Как настроение?
— Здоровье и настроение отличные! Как только мы получили бумаги, по которым суд над Пак ЮнМи признан проведён с нарушениями. Законную силу он не имеет, поэтому ваша дочь признанна не виновной. Ей только надо съездить в тюрьму, завершить все формальности и домой.
— Домой… — мама печалится, СунОк поясняет.
— С утра ездили к ЮнМи, поговорили с врачами…
— Всё так же?
— Да, без изменений. Хотим в храм съездить благодарственные свечи поставить.
— В какой храм?
— Храм Пеннён, ГуаньИнь попросим…
— Тогда мы сейчас на работу, обрадуем руководство, а потом уже на вашей машине с охраной подъедем и всё вместе поедем.
— Ой, а покушать?
— Извините, работа важнее. Руководство тоже волнуется, переживает. Мы не прощаемся.
Оба юриста кланяются и исчезают.
— Какие душевные, заботливые люди в чеболе Самсунг работают. Хороших людей председатель Ли ЧжэЁн-ним воспитал,а юристов я вечером покормлю.
— Или нашёл!
— Или нашёл. Но всё равно это заслуга хозяина чеболя.
Время действия: двадцать девятое февраля (десятый день голодовки, седьмые сутки в коме).
Место действия: Одно из зданий NIS.
— И так, вы утверждаете, что никакой телефон с песнями вы у брата не брали, и ничего об этом не слышали.
— Злые языки! Мало ли что люди могут придумать, а потом сплетни распускают.
— Это не сплетни. Вот познакомьтесь с протоколом допроса вашего брата ЮСона.
— Не было этого!
— А вот протокол допроса директора FAN БонСу.
— Клевета.
— Хорошо, кража телефона с песнями это чистая уголовка, которая совсем не по нашему профилю. Дело о краже проходит по другому ведомству. Нас интересуют организаторы травли айдола FAN госпожи Пак ЮнМи-сии со сценическим псевдонимом Агдан.
Следователь достаёт из сейфа очередную пачку бумаг.
— Вот, пожалуйста, заключение
Следователь ждёт, когда ЫнДжу прочитает весь документ.
— Ну и что? В той передаче я говорила только правду. Эта Агдан неблагодарная тварь, которую мой бедный муж достал из канавы.
— Согласно договору между FAN и айдолом госпожой Пак, агентство должно заботиться об имидже айдола. Ваши слова произнесённые публично, агентство не опровергло. Значит оно присоединилось к вашим словам, что в прямую нарушила договор между айдолом и агентством.
— Все претензии к директору FAN БонСу. Я высказывала только частное мнение.
— Согласен с этим. Но из-за высказывания вашего частного мнения, что Агдан не поедет в Японию, японская сторона решила отменить концерт «Короны». Фактически вы организовали травлю госпожи Пак ЮнМи-сии. Кроме того, вы обвинили госпожу ЮнМи-сии в срыве концерта в Японии и потребовали от неё компенсации в объёме четверти триллиона вон. На суде о компенсации Пак ЮнМи потеряла сознание и сейчас находится без сознания в коме. Именно за такие действия Лидер Северной Кореи обещал предоставить политическое убежище. В связи с этим у меня возник вопрос: «Вы организовали травлю госпожи Пак ЮнМи-сии по личной инициативе или по предварительному сговору с северянами?»
ЫнДжу только пыхтит и зло сверкает глазами.
— Хочу напомнить, что ваши действия по организации травли госпожи Пак-сии попадают под статью, которая предусматривает осуждение на срок от десяти до расстрела.
Следователь не ставил перед собой цель доказать вину ЫнДжу. Тут было слово против слова, тем более никаких бумаг она официально не подписывала.
Цель, которую ставило руководство, была в другом. ЫнДжу была приманкой, на которую мог клюнуть более крупный хищник. На совещании группы следователей по этому делу, коллеги, которые беседовали с судьями, поделились большим успехом. Со всеми судьями, которые выносили обвинительные приговоры Пак, встретилась ближайшая подруга госпожи президентши, руководитель фонда «Mir» госпожа Чхве СунСиль. В разговорах с этими судьями она просила взять всю вину на себя, обещая судьям компенсацию в виде большой денежной суммы со счетов фонда «Mir». Фактически госпожа СунСиль предлагал судьям взятки. Эти разговоры были зафиксированы службой внешнего наблюдения NIS. Всё это было выделено в отдельное дело и было передано главному военному прокурору с целью получения разрешения на ведение дальнейших процессуальных действий, в том числе и обыска в офисе фонда.
У нашего следователя главной задачей было спровоцировать майора контрразведки, который отдал телефон с песнями ЮСону. Кто будет прикрывать этого майора от преследования, отследят другие службы NIS.
А если положить руку на сердце, то главная задача была в поиске крысы, которая предала предыдущего директора NIS, Это привело к трехлетнему тюремному заключению бывшего начальника разведки Вон Сэйхуна в прошлом 2015 году. Без помощи этой крысы, которая знала всю кухню NIS изнутри, политики не смогли бы осудить предыдущего директора. Без выяснения имени этой крысы, сотрудники разведки будут чувствовать себя неуютно, тем более учитывая недавний провал разведчика NIS.