ЛиПа
Шрифт:
Седые тайны мирозданья
Мне открываются, маня.
Я поднимаюсь — и сиянье
Исходит щедро от меня.
На небосклоне утром росным
Вишу, даря земле тепло.
А снизу шёпот: «Люди, что с ним?»
— «Видать, затмение нашло!»
В середине каменного века
мерзко на душе у человека.
До
сам не знает, что его тревожит.
Не поможет человеку спирт,
сигарета выручить не может.
(Анатолий Пчёлкин. Мёрзлый ветер)
На дворе — эпоха мезолита.
В магазинах спирта нет ни литра.
На соседей сделали засаду,
чтоб добыть немного самосаду.
Хоть бы кто придумал зажигалку!
Сутки тёрли палкою о палку...
Вождь проектом лука месяц занят,
но мозги без допинга не варят.
К счастью, неолит наступит скоро.
Вот когда напьёмся мухомора!
Так славно в августе, и надо малости —
Винца в бутылочке, мясца на вилочке.
(Евгений Рейн. Имена мостов)
В июле, девочки, жду сущей мелочи —
Кусочек небушка, винца да хлебушка.
И хмурой осенью пустяк попросим мы —
Ликёра рюмочку, с изюмом булочку.
Морозы грохнули — спасёмся крохами:
Стаканчик водочки, кусок селёдочки.
От марта волглого хочу немногого —
В хрустале звончатом коньяк с лимончиком.
В грядущем августе мне хватит малости —
Винцо в бутылочке... инфаркт... носилочки...
На нас обрушилась нежданно
Любовь, а не пустой роман:
И ты уже — не Дона Анна,
И
Но стук сапог по коридору
Ворвался в мир счастливых душ
Тяжёлым шагом командора
Идёт домой законный муж.
(Юрий Разумовский. Вереница)
...Я тем шагам с тревогой внемлю,
А в голове сплошной туман.
Эх, провалиться бы сквозь землю,
Как незабвенный Дон Жуан!
Небрежности в экипировке
Муж-Командор отметить рад,
Вернувшись из командировки,
Как в анекдоте, невпопад.
Забылись губы и ресницы,
Всё тело налито свинцом,
И след от каменной десницы
Теперь хранит моё лицо.
Исполнив сложные фигуры
При входе в лестничный пролёт,
Подумал я, что у Лауры,
Пожалуй, больше повезёт.
Хотя я вовсе не уверен,
Что муж не вспомнит о ноже,
Зато она, по крайней мере,
Живёт на первом этаже.
Мужчины не стареют никогда,
Мужчины только с возрастом мужают.
(Александр Романов. Окно в сентябрь)
По жизни мы стремительно идём,
В пути теряя волосы и зубы.
Всё тяжелее с возрастом подъём,
И всё слышней архангельские трубы.
Вчера с соседом из последних сил
Трусили мы вдогонку за трамваем.
«Стареем?» — я сочувственно спросил.
Он прошептал чуть слышно: «Нет, мужаем...»
Я вас, между прочим, любил...
Я вас, примите к сведенью, любил...
(Николаи Рябов. Третье время года)
Я вас, примите к сведенью, быть может,
Любил. Любовь погасла не совсем.
Во-первых, пусть она вас не тревожит,
И не печалит, во-вторых, ничем.
Любил, как говорится, безмятежно,
Был, между прочим, робостью томим
И обожал вас, кстати, так же нежно,
Что, так сказать, не дай Господь другим.