ЛиПа
Шрифт:
Республики заказ почти за честь.
Не покладая рук, работай, чтобы
Сказали люди: «В Греции всё есть!»
О, техника! Какую тьму урона
Ты нанесёшь героям новых эр!
Лишь ленью гениального Герона
Античность спасена от НТР.
И
с собой один оставшись на один,
перечеркнув, забыть свои романы
или, как Гоголь, бросить их в камин.
(Яков Белинский. Избранные произведения в 2-х томах)
Для нас, Белинских, Гоголь — символ веры.
Но оступился, так ошибку смой.
Виссарион Григорьевич, к примеру,
ему направил гневное письмо.
На Гоголя сердитое посланье
подействовало, как холодный душ.
Решил он сжечь, чтоб избежать бесславья,
хотя бы половину «Мёртвых душ».
И я порой испытываю чувство,
с собой один оставшись на один,
что в голове моей темно и пусто
и что давно пора разжечь камин.
И если, воду выплеснув из ступы,
отдам стихи в объятия огня,
я знаю: все одобрят мой поступок
и станут больше уважать меня.
Бросая в топку чудные творенья,
что создавались с солью на горбу,
я понимаю с лёгким сожаленьем,
что как поэт я вылечу в трубу.
Трактористы пьют безбожно
Пьют из лужи воробьи,
Пьёт земля, и людям можно,
Иногда. И за свои.
(Анатолий Брагин. Русская печь)
Как ни выгляну в окошко,
Всё одно и то же: пьют!
Ладно б, если понемножку —
Пьют, как будто воду льют.
Я ведь тоже, брат, не ангел.
Знаю: пьянство — не пустяк.
Но в каком бы ни был ранге —
Если в меру, то простят.
Не зазорно грамм по триста,
Ритуалы соблюдя.
Если можно трактористам,
Значит, можно и людям.
Но с каких, скажи,
Пьют, к примеру, воробьи?!
Эта ушлая порода
Вряд ли хлещет за свои.
Всякий рад залить за ворот,
И узнать желаю я,
Как сумел вот этот боров
Нализаться, как свинья?!
Если будет пить скотина
Всё подряд и каждый день,
То совсем исчезнут вина
И не хватит для людей.
Во мне живут века земного шара
И дерзость атлантических валов...
Иногда я кажусь себе Волгой,
Иногда — безымянным ручьём.
(Наталья Бурова. Тамариск)
Я казалась себе океаном.
Нет, не Тихим, скорей — Мировым.
Над большим стихотворным романом
Билась год, не подняв головы.
Но стихи — словно Мёртвое море.
Вдохновенье — жестокий обман.
И теперь сократился, о, горе,
До размеров поэмы роман.
И не морем, а Волгой весенней
Я себе показалась вчера.
Не поэма, а стихотворенье
Нарождается из-под пера.
Голос мой, ты всё тише и тише,
Как лесной безымянный родник.
Чёткий замысел четверостишья
На обломках романа возник.
И сегодня корит меня всякий,
Что напрасно пропали труды.
Я, наверное, вовсе иссякну,
Если в строчках не будет воды.
Нам вот чего решить необходимо:
что лучше — выстрел в цель
иль выстрел мимо,
когда мы выезжаем на природу?
И хорошо ли это —
меткий выстрел с ходу...
(Сергей Викулов. Всходы)
Я не могу придумать, вот досада,
патроны заряжать или не надо,
когда я выезжаю на охоту?
И что гуманней —
бить в упор иль с лёту?!
В чём больше жизни —
в дроби иль в картечи,