Липовый барон
Шрифт:
Хелми уже убежал исполнять моё распоряжение, а на нашем участке стены повисло тревожное молчание.
– Думаешь, они ещё где-то полезут на стену, пользуясь темнотой? – после минуты размышлений переспросил меня Адрус.
– Не знаю, но всё может быть…
Столпотворение у второй башни сильно всех напрягало. Таран ломал ворота и треск ворот был слышен далеко вокруг. Ворота и при прошлом штурме неплохо помяли, а сейчас, похоже, доламывают.
– Долго ворота продержатся? – спросил я кор-сэ.
– До утра будут стучаться, да и то, как
Так-то здравое зерно в его мыслях есть. Нас на стенах около четырёх сотен, у графа после первого штурма осталось около полутора тысяч. Соотношение примерно один к трём. После этого штурма у Илмара будет ещё меньше людей, а мы свои потери выправим за счёт подтянутого ополчения. Так что этот штурм последний. Разойдёмся, так сказать, мы с графом как в море корабли, каждый при своём: и он баронство не возьмёт, и я не смогу его преследовать, потому что ополчение против рыцарей в поле – только смазка для мечей.
Неужели Илмар этого не понимает? Не может он этого не понимать, а значит, где-то подвох…
В чем подвох от графа я понял, когда стена чуть содрогнулась, а от грохота у меня заложило уши.
– Твою мать! Что это?! – заорал я, чуть оглушённый.
За первым грохотом последовал второй, третий, четвёртый.
– Это ворота! – орал Адрус.
– Лучники на стене. Десяток, нет, два десятка ополчения тут. Остальные к воротам! – начал орать я, отдавая свой первый приказ без оглядки на советников.
Пока мы бежали, я всё боялся, что ворота уже пали и нас будет ждать хорошая встреча. Повезло…
Пока мы бегом спустились по узкой лестнице башни, пока добежали до ворот, накал страстей перевалил за все мыслимые пределы.
Я видел, как с другой стороны стены навстречу нашему бежал отряд Марвука кор-сэ Стена, ещё одного рыцаря из пятёрки нейтралов. У стены две деревни, одна называется просто и незамысловато – Стена, или у Стены, а вторая названа со всей фантазией бывших военных – Вторая. Они населены не абы кем, а теми, кто знает с какого конца за меч браться – бывшими ветеранами. Так сказать, постоянный стратегический резерв от моего самозваного батюшки. Смысл в этом есть: они через час объявления тревоги будут на стене, а остальным ещё сутки по долине тащиться.
Отчасти из-за того, что Марвук владеет деревней вблизи от стены, я ему и доверяю. Такие стратегические деревеньки просто так не даются. К тому же в случае падения обороны его деревню первой будут грабить, и никакие договорённости с графом тут не помогут: в первые часы после взятия никто не может толком контролировать своих солдат. Так что в Стене и пограбят, и баб изнасилуют, и, наверное, пожгут при любых раскладах. По моему, это достаточное резюме, чтобы доверять Марвуку…
– Тащите телеги к воротам! – орал Марвук. – Лучников сюда и сюда! Щиты, копья к воротам! Мечи за телегами!
– Делайте то, что сказал кор-сэ Марвук! – кричу я тем, кто спешит за мной. Так-то это опрометчиво, я таким макаром свой авторитет принижаю, но тут уже не до этого, выстоять бы…
Накал страстей тем временем всё усугублялся. Если
Ворота дышали на ладан. Они не пали до сих пор только потому, что тарана за стеной уже не было: граф пожертвовал им ради взятия ворот.
Всё оказалось на удивление просто. Таран был для отвлечения внимания, не на него была ставка. Пользуясь темнотой, войска Илмара подтащили к стене четыре катапульты. До этого момента граф не светил их перед нами. Они то ли были укрыты за лесом шатров и палаток, то ли были собраны из комплектующих за четыре дня простоя.
Так-то метательные машины против такой стены – это ерунда, брешь в стене будут по второго пришествия долбать. Всё это, конечно, так, но есть один вариант: когда тяжёлым валуном попадают в створки ворот. Скажу сразу для всяких умников: теоретически это возможно, но на практике сложно реализуемо.
Первое, пока катапульты подтащат на дистанцию выстрела, мои машины уже разберут их на части. Мои метательные орудия стоят на башнях и дальность у них больше, плюс у моих пристрелка по квадратам.
Второе, у всех снарядов катапульт разная масса и форма камней, а это значит – разная траектория, и потому на излёте никакой суперкомпьютер её не высчитает.
Слышь, ты, умник! Да, ты, лупоглазый! Я про него не просто так заявляю! Для тебя специально обосновываю! Никакой компьютер не высчитает уравнение с четырьмя неизвестными переменными. Помимо неизвестной массы камня и формы снаряда надо ещё учитывать атмосферные явления и износ механизма. Каждый выстрел из катапульты – единственный и неповторимый: конструкция-то хлипкая, напряжение на узлы большое, ремни рвутся, балки деформируются. По сути, для любой крупной катапульты полсотни выстрелов – это предел до технического обслуживания.
Правда, все эти расчёты можно забыть при одном условии: если выстрелы из катапульт будут сделаны в упор, почти по прямой, без всяких поправок на дугу полёта камня. Это и сделал граф.
Темнота и отвлечение внимания факелами позволили подтащить машины почти к стене. Звуки тарана, ломающего ворота, перекрыли скрип колёс катапульт.
Из четырёх выстрелов только один более-менее точно попал в цель, но нам это стоило ворот, поломанными досками висящих на покорёженных петлях.
Под огонь катапульт частично попал и таран. Его, конечно, оттащили чуть назад и в сторону от ворот незадолго до стрельбы, но и его случайно зацепило. У орудия сильно помяло крышу от стрел и кипятка, а так, по сути, таран вполне целый.
Если бы не «флейта», то для нас вообще наступила бы полная амба. Железную решётку значительно помяло, но она выдержала, и теперь её хрен поднимешь: перекосило в пазах стены.
– Кор-сэ Марвук. Докладывайте, – сказал я, стараясь не поддаваться общей панике.
Марвук смерил меня взглядом. Понятно всё с ним: для него я сопляк и мальчишка, по какой-то нелепости судьбы ставший на время над ним. Впрочем, надо отдать должное, рыцарь быстро взял себя в руки, чуть погасил огонь презрительного взора и начал отвечать.