Лирелии - цветы заката
Шрифт:
– Почти весь сегодняшний вечер мы с вами вместе танцуем, лорд Нордвинд, - заговорила она, пока мы танцевали. – Неужели вам не хочется несколько разнообразить компанию для танцев?
– Совершенно не хочется. Я искренне наслаждаюсь вашим обществом. А в честь того, что мы с вами танцуем весь вечер, я думаю, что сами Боги велели нам, наконец, перейти на «ты». Ты согласна со мной, Герда?
Едва заметный бледный румянец окрасил ее щеки.
– Согласна, лорд Нордвинд.
– Эрик, - поправил я ее.
– Да. Эрик.
Какое же это давно забытое блаженство – слышать свое
– Давай, мы повторим этот урок. Как ты меня теперь называешь?
– Эрик, - ответила она, глядя мне прямо в глаза.
Мне стало еще сложнее соблюдать дистанцию, положенную этикетом, но деваться было некуда – на нас внимательно смотрели сотни глаз, ловя каждое наше движение. В тот миг, держа в своей руке ее руку, я ощутил, словно заново возрождаюсь к жизни, восставая из пепла подобно фениксу. Мне стало так легко дышать, и на плечи больше не давил тяжкий груз невосполнимой утраты.
После того, как состоялись проводы молодоженов, свадебное веселье продолжалось до рассвета. Прощаясь с Гердой, я поцеловал ей руку, и от меня не укрылся ее трепет и дрожь, когда я лишь слегка коснулся губами ее благоухающей кожи.
– Смею надеяться, Герда, на нашу с тобой скорую встречу, - признался я, провожая ее к экипажу.
– Ничего не могу обещать, Эрик, - вздохнула она.
– У меня с понедельника снова начинается учеба, и возобновляются репетиции в театре. Мне порой не хватает лишних пары часов в сутках.
– Ну, тогда, хотя бы, не откажи мне в удовольствии писать тебе и получать весточку в ответ. Хоть пару строчек.
– Даже не знаю, о чем тебе писать. Что для тебя может быть интересного в моих буднях?
– Да все, что угодно. Мне интересно все. Ты только пиши.
– Хм, ну хорошо, - улыбнулась она напоследок и направилась к повозке, где ее уже ждали.
Глядя вслед уходящему экипажу, я ощущал себя юным мальчишкой, сумевшим добиться внимания самой красивой девочки в классе. Первые лучи рассвета, прогоняя с улиц темноту и предутренний туман, коснулись крыш домов. Холодный бриз, налетевший со стороны моря, тронул еще не опавшие листья на кронах деревьев, в шелесте которых мне слышался тихий шепот с шипящими интонациями, повторяющий одно и тоже слово: «Сверш-ш-шилос-с-сь!»
Герда
– А мне нравится Эрик. В отличие от всех тех проходимцев, - промолвил папа, пока мы ехали домой.
– А при чем здесь Эрик и мои бывшие, пап? – удивилась я. – Эрик же не встречаться мне предлагает. Он просто… Ему интересная моя компания. Он хорошо со мной общается.
Папа, явно сдерживая смех, переглянулся с дядей Ингемаром.
– И письма ему присылать попросил, чтобы просто с тобой хорошо пообщаться, да? – спросила мама, лукаво улыбаясь.
– Ну-у, да, наверное.
– Герда, милая, ты серьезно? – воскликнула бабушка. – Солнышко, почему ты не хочешь признать, что очень симпатична лорду Нордвинду?
– Потому что... – запнулась я. – Потому, - и отвернулась
– Кажется, мои слова, сказанные тогда на берегу, так и не дошли до тебя, - сказал мне Свен.
– Ты прав, они еще в пути, - призналась я брату.
– Надеюсь, что они дойдут как можно быстрее, - парировал он.
– А что за слова, если не секрет? – полюбопытствовал папа.
– То же самое, что ты говорил мне до того, как я встретил Элинн. А конкретно, в тот день, когда моя первая любовь обломалась, и я считал себя неудачником, - ответил ему Свенельд.
– А-а, - с пониманием протянул папа. – Я понял, о чем ты.
– А это не те самые слова, которые я говорил тебе в тот день, когда ты рассказал мне, что влюбился в однокурсницу по имени Фрея?
– спросил у папы дедушка, хитро прищурившись.
– Ага. Те самые, - кивнул ему папа.
– Это те, наверное, что про любовь? – поинтересовалась Лагерта.
– Они, милая, они, - ответил ей дядя Ингемар.
– Прям не слова, а семейная реликвия какая-то! – выразила я вслух свою мысль. – Может, написать их каллиграфией на холсте и поместить под стекло?
– Отличная идея, кстати! – воскликнула с энтузиазмом бабушка. – Альрик, и как мы до этого раньше не додумались?
Дедушка в ответ лишь забавно пожал плечами, и мы все вместе посмеялись.
Только надев ночную рубашку в своей спальне, я поняла, что невероятно устала. Эта усталость была приятной – все же свадьба лучшей подруги, но спать от этого хотелось не меньше. Мягкий хлопок простыни после активного дня и бессонной ночи казался мне райским облаком. На грани сна и яви в мое сознание стал медленно проникать вязкий белый туман, клубившийся у меня прямо перед глазами.
Когда туман рассеялся, я увидела небольшую поляну с озером у подножия фьорда. Тело сковывал страх, от которого стало трудно дышать. Нервно облизала губы, ощутив привкус крови. Ветер растрепал волосы по спине, пробежав по глади озера легкой рябью. В тревожной тишине, которая всего мгновение назад звенела предсмертными криками, я испуганно пыталась уловить тень того существа, которое убило всех, кого я тщетно пыталась спасти. Теперь их бездыханные растерзанные тела лежали на земле. Дрожащими окровавленными руками сжала рукоять меча. Чужого и тяжелого, оттого и жутко неудобного. Но это все же лучше, чем остаться наедине с убийцей, будучи безоружной. Нет уж, так просто я тебе не сдамся! Я буду сражаться до последнего вздоха, до последней капли крови, и если суждено мне встретить смерть – я не склоню перед тобой головы. Или я не дочь своего отца – Бьерна Гордого.
Мое собственное дыхание, казалось, звучало громче порывов ветра. Сердце, заходясь в бешеной скачке, неистово билось о ребра. Я оглядывалась по сторонам, выставив меч перед собой, в надежде вовремя заметить это жуткое создание, которое лишь внешне напоминало человека.
– Посмотрите на нее, какая смелая маленькая девочка! – услышала я ехидный женский голос откуда-то сверху.
Задрав голову вверх, стала вглядываться в кроны ближайших деревьев.
– Ты храбро сражалась провидица, и даже твои жалкие крохи магии помогли, скрыв тебя и этих людей от наших глаз.