Лирелии - цветы заката
Шрифт:
Разглядывая родные и милые сердцу черты, я заново в нее влюблялся. Заметив мой пристальный взгляд, она без стеснения посмотрела мне прямо в глаза, и мой мир, разлетевшийся на осколки сотни лет назад, вновь собрался по кусочкам и стал целым. Когда Мариус представил нас друг другу, на миг в ее глазах отразилось удивление, и ее лицо озарила улыбка. На ней красовался тот самый комплект из венца и сережек, сделанный мной по заказу ее брата. Крупные сапфиры и изумруды, мелкая россыпь жемчуга в обрамлении благородной платины гармонично перекликались с платьем из тяжелого ярко-синего бархата. Так необычно и непривычно было видеть
Она держалась именно в той манере, как и сотни лет назад – с гордой осанкой и вежливой полуулыбкой. Чуть холодная и, кажется, немного отстраненная, она была совершенно другой в кругу своих близких и с подругами. По сей день я помню, какой огонь разгорался в ней, когда мы оставались наедине.
Мариус шепнул мне на ухо еле слышно:
– Держи себя в руках, горячий потомок Рюриковичей!
– Я как-то себя выдаю?
– В общей сложности, нет. Но иногда ты смотришь на нее слишком… красноречиво. Как моя Эми вчера на тарелку с грибными равиоли.
– Тьфу ты, Мариус, ну тебя к черту! – прошипел я, жалея, что не могу пихнуть его в бок.
Друг на это лишь посмеялся, смерив меня хитрющим взглядом.
– Не забудь, больше трех танцев подряд с одной девушкой танцевать нельзя, - напомнил он.
– Да помню я!
– Чего вы там, шушукаетесь, мальчики? – обратилась к нам его будущая супруга. – Как школьники на последней парте, честное слово! А вроде взрослые мужчины.
– Я тебя умоляю, подруга, - хохотнув, промолвила Герда. – Мама до сих пор говорит, что папа временами ведет себя как мальчишка. Видимо, это какая-то общая фишка всех мужчин.
Девушки дружно захихикали. Вновь прибывших гостей приветствовали хозяева бала – правящий император с супругой, восседавшие каждый на своем троне.
– Добро пожаловать в Южную империю Эсфира, лорд Нордвинд! – с улыбкой промолвила императрица. – До меня дошли вести, что вы приобрели усадьбу на днях в нашей столице. Значит, планируете перебраться к нам окончательно?
– Вы правы, Ваше Величество. Я намерен отныне жить в Альтарре. Свидетельство о принятии подданства Южной империи было получено мною несколькими днями раньше.
– Вот и прекрасно, - добавил император Алмариан. – Теперь я точно знаю, к кому мне обращаться за самыми неповторимыми драгоценностями для моей дорогой супруги, чтобы она всегда была довольна.
– Чрезвычайно рад такой высокой оценке своей работы, - ответил я, слегка склонив голову в знак почтения.
– Вы ведь служили долгие годы на флоте? – спросил у меня император.
Я кивнул.
– И до какого звания вы дослужились?
– Я ушел в отставку в звании адмирала.
– И как давно это случилось?
– В той стране, где я проживал, началась Гражданская война, и мне не хотелось принимать ничью сторону. По сути, у каждой из противоборствующих сторон была своя правда. Я вернулся в Россию, когда там уже улеглись все страсти, установилась постоянная власть,
– Все ясно, спасибо за информацию, - промолвила императрица, переглянувшись с супругом. – Надеемся, что сегодняшний вечер останется у вас в памяти. Веселитесь, танцуйте, общайтесь.
Откланявшись, я пошел искать Герду, чтобы пригласить ее на первый танец, пока этого не сделал кто-то другой. Друг меня уже предупредил, что бальная книжка этой девушки всегда заполнена именами. Герда обнаружилась около сладкого стола, а вместе с ней и какой-то подозрительный тип, который все время что-то ей говорил, пытаясь приблизиться. Девушка при этом выглядела изрядно раздраженной. Незаметно я остановился недалеко от них, встав за иллюзорным дубом, и делая вид, что просто ищу кого-то в толпе гостей. Меня ожидал потрясающий урок светской беседы с бывшим, в котором тонкий юмор и красноречие Герды меня поистине восхитили. Или правильней сказать, вновь восхитили? Эта девочка не лезла за словом в карман. И эта ее черта стала еще одной в череде тех, которые мне напоминали характер Герды в прошлой жизни. Поймав удачный момент, я появился перед ней и этим балбесом, словно черт из табакерки, и увел девушку прямо у него из-под носа.
Взяв меня под локоть, как полагалось по этикету, она позволила вести ее по залу, и когда церемониймейстером был объявлен первый танец, мы встали напротив друг друга. Послышались первые аккорды вальса. Сегодняшний бал открывался земным вальсом, и я его узнал – оркестр играл «Граммофон» Евгения Доги. Невинные прикосновения ее рук в танце запускали по моей коже электрические разряды, отчего сердце сходило с ума. Меня окутало тонким сладко-освежающим ароматом лирелий, который источала ее кожа. Этот запах пробуждал во мне внутренний трепет и опьянял не хуже хмельного эля. Он возрождал воспоминания из прошлого, которые на протяжении сотен лет одновременно грели меня и убивали.
Она лишь слегка отклонилась назад в танце, чуть отведя в сторону голову, а мне так хотелось…
– Лорд Нордвинд, все хорошо?
– Все просто изумительно, леди Нортдайл. Я очень долго ждал этот вечер.
Она улыбнулась, посмотрев на меня, и совершенно не подозревая, какая буря в этот момент царила в моей душе. Как же сложно оказалось держать лицо и делать вид, что я вижу ее впервые! Нужно было соблюдать дистанцию, положенную этикетом, а мне так хотелось обнять ее, сгрести в охапку, прижать к себе крепко-накрепко и никуда не отпускать, уткнувшись носом ей в макушку. Дышать ей, как воздухом, наполняя легкие до предела. Дышать ей до головокружения, пьянея от мысли, что вот она – рядом, в моих руках. Живая и настоящая, а не видение из сна.
– Лорд Нордвинд, а мы с вами никогда раньше не встречались? – спросила она, глядя на меня с любопытством котенка, который впервые покинул пределы дома и вышел во двор. – Иногда мне кажется, что я могла видеть вас раньше.
– Мы точно не виделись с вами раньше. Я бы тогда точно запомнил вас, и уже никогда не забывал.
– И что же во мне такого запоминающегося?
– искренне удивилась она.
– Много чего, поверьте. Одно ваше чувство юмора только чего стоит. Оно у вас поистине…хм…убойное.