Лирик. Книга первая
Шрифт:
День. Осень. Он сидит на берегу лесной речки. Скрестив руки на коленях, и смотрит перед собой. Словно помолодевший. Как будто ему действительно столько, на сколько он себя чувствует. Растворяясь в кадре в природе… Как ее часть. Поэтично.
Ночь. Что – то около полуночи. Тихо. Мужчина рассматривает свое тату на плече. С философским, а не мистическим настроением типа ностальгии. Тату братства байкеров. Похожее чем – то на романтическое тату братства студентов. Он переводит взгляд на большой профессиональный зеркальный фотоаппарат…
Ночь.
… Голос за кадром первого обозревателя.
– Странно, что все склоняются к одному. Как стереотип. К романтическому ореолу. Я бы сказал Соревновательно. От ада до рая всего четыре шага. И два из них в сторону как побег от самого себя. Шутка. И склонность к преувеличениям. Это может быть только метафора, а не настоящий ад или рай. А просто серая или даже черная полоса. Стадное чувство толпы и наоборот склонность к одиночеству. Личности. И творческой в том числе. Девственного леса. Тишины и пения сверчков. И как вариант тот же Харлей или контузия на войне. Забвение или наоборот воспоминания.
Голос второго более шустрого или живучего.
– Что – то конкретное под этим забвением или просто сны. Как компромисс. Как хватание за соломинку утопающего. Как сад идей и просто райский сад Эдем. Выживает не храбрый или сильнейший. А может быть добрый. С принципами. Хоть внутренне, но он чувствует свою победу над разумом. А не над всеми. Естественно он горд и рад. Потому что все – таки хоть немного, но тщеславен.
Голос второго комментатора.
– Сконфужен. А, не основательно разобравшись в морали и наконец – то в себе. И опять попытка убежать. Из рая в ад и наоборот. И опять ты попадаешь не на бой интересов. А в чистилище. По-детски. А по-взрослому это философия не упрямства, а одиночества. Но и упрямства тоже. Отчасти. Гладиаторы. Инкогнито или под псевдонимом Поэт или Лес. Поэтический лес. Осенний или летний. И еще ночь. Это когда не стыдно и ничего не видно. И еще друг молодежи…
Он рассмеялся.
Голос первого обозревателя или ведущего.
… – Впадаешь в детство. Оракул. И ты тоже иногда бываешь ведомым как этот старик. Хотя внутренне он не так уж и стар. И флаг ему в руки.
Голос второго ведущего.
… – Спасибо. За флаг. Хорошо, что не свастика. А по статистике осень. Лукавая только сегодня. Как праздник. И не в тихом омуте черти, а скорее наоборот. Ангелы среди толпы. Неуютно им там. В среде действительно опытных тараканов и их семейств. Обыватели. До сарказма и до сердцебиения. Так младенцы всем улыбаются. Хвастаются. Ложная улыбка или дипломата, или ангела. Расстрелянные на облаках. Тучами. Зловещими мертвецами. Шутка.
Голос первого обозревателя.
… – Дежурная фраза и скука. Зануда. Набор фраз и даже немного поэзии. В голове. А в голосе ложная тревога и страх. За себя. Инстинкт само выживания. И сохранения энергии доброты что ли. До крайностей и странностей.
Ночь. Тот же парк и скамья у пруда. И по правую и левую сторону сидят два странных типа в странных одеждах. Переговариваются, а старик не видит их. В светлых или темных тонах. Может быть, в майках с надписями. В общем ангел и бес. Добро и зло. У оного может быть кудри на голове. А у второго рожки. Но не обязательно.
Голос второго ведущего.
… – Просто клоуны. Как мы… Может быть чуть более разносторонне развитые. Как журналисты. Которые не разучились читать и мечтать. Побывать на светском рауте, например. Как этот старик. Это его воспоминания. И не кто не останется разочарованным. Не от. Не мы. Не читатели. Или зрители. А вдруг ему позвонит сам президент и поздравит с днем ангела. С его днем рождения. А?..
Комментатор вздохнул. Пауза.
Ночь. Парк и скамья. К старику подходит бродяжка. Не мытый и не бритый. Философски настроенный. В хорошем настроении. Что – то насвистывающий. Или напевающий.
Мужчина с фотоаппаратом спрашивает его:
… – Уважаемый. Вы расположены к беседе. А я, пожалуй, что и нет.
Бомж как – то интеллигентно отвечает:
– Скорее да, чем нет. А хотите, я поясню вам свое мнение по поводу Разумного объяснения не происхождения всего сущного или живого. Или не вымри динозавры не появились бы тараканы и изгои отчасти, то есть мы не вечные. И бомжи в то числе. Разумные и водоплавающие, но не летающие.
Стратегически направленные на самоуничтожение. И самоуважение до последней капли энтузиазма. Итак, я о квинтэссенции… Очень емкое слово и понятие. А? Не хотите ли послушать и оспорить. Поспорить…
Мужчина отвечает после небольшой паузы:
… – Да. И о протоплазме тоже. Шучу. Если вы не приведение, посланное свыше. Или все – таки из ада?
Титры:
Квинтэссенция (от лат. quinta essentia – пятая сущность), в древнегреческой философии – некий тончайший элемент (или стихия), эфир, противополагавшийся остальным элементам (воде, земле, огню и воздуху) и признававшийся основной сущностью. В переносном значении – экстракт. Самое главное, самое важное, наиболее существенное.
Бомж, усмехнувшись, с небольшим сарказмом по привычке отвечает:
… – Как знать, чему радоваться, а что приведет к депрессии. Исчерпав себя. Полностью. Выжатый как лимон. Изнутри. И как лучше вовремя остановиться и исчезнуть. Раствориться как в кино в тумане или в дыме. В лучах славы и в конце концов умиротворенно уснуть. Вспоминая с улыбкой хорошие моменты жизни. Удалась она или нет, это уже второй вопрос. На адекватность.
Уснуть на целую ночь. Как в детстве. Не просыпаясь среди ночи по-стариковски. Видеть сны. И пусть даже ты в центре последних новостей и заголовком газет на первой полосе.