Лиса в курятнике
Шрифт:
— Ну ладно, — прохрипел цирюльник, из последних сил заряжая только что приобретенное ружье.
Он подполз к окну и направил ствол на окно хромого сапожника.
— По-видимому, мне придется все делать самому, — пробормотал Хасидов и нажал на спуск…
После звука выстрела в деревне наступила тишина. Снаружи слышался лишь шум непрерывного дождя. Из коровника время от времени
— Тихо, ты, паразит, — крикнул Хасидов, обернувшись назад, — у нас тут война! Мы сами тоже не ели несколько дней!
Затем цирюльник набросился на жену:
— Он ничего не делает, только жрет целыми днями, как Шимшон Гройдес! Зачем же он к нам пришел?
Женщина была близка к обмороку, однако крепилась из последних сил, чтобы показать этому хромому Гурвицу! Она намекнула мужу, что сапожник заложил окна мешками с песком. В ответ на это ее муж разразился издевательскими возгласами в микрофон:
— Эй вы, трусливые колодцы, вы можете прятаться там за мешками, но Пятый столб все равно вас настигнет!
Бум! Керосиновая лампа над головой цирюльника разлетелась на тысячу осколков.
— Хулиганы! — прокричал Хасидов и кинулся на пол. — Надо немедленно принести мешки с песком. Пока ответь им, госпожа…
— Только цирюльник позаботится о плотине! — прошептала женщина с закрытыми глазами, распростершись без сил на холодном полу. — Цирюльник позаботится о плотине… плотина… голосуйте за Залмана… колодец…
— Сапожник позаботится о плотине, — кашлял Гурвиц, и голос его постепенно ослабевал, — хромой сапожник… спасет деревню… пятая плотина… за столбы… лысый…
Глава 19
Конец
Бурлящий поток обрушился на деревню, сметая все на своем пути. Как будто океан пришел поглотить Эйн Камоним. Дождевые воды, переполнившие все пространство перед плотиной, просочились через разрушающуюся земляную насыпь, и в то бурное утро воды прорвали плотину и устремились бурлящим потоком, затапливая все на своем пути.
Комната Дольникера быстро заполнялась водой, и потрясенный политик подумал было, что силы ада накинулись на него. Он бросился по все прибывающей воде к двери и стал колотить
— Господин инженер, сделайте что-нибудь, — завывал Хасидов. — Помогите нам только еще один разок… во всем виноват хромой сапожник… он всем запудрил мозги…
Стена фасада с грохотом обрушилась. Цирюльник с отчаянным криком побежал к дому. Дольникер в пижаме потащился за ним, прокладывая себе путь меж мычащих от ужаса коров.
За их спинами равнодушно тарахтел движок.
В эту минуту плотину уже прорвало во многих местах, и начался настоящий потоп. Нарастающие потоки бурлящей мутной воды влекли за собой толстые ветки деревьев, мебель, животных, а непрерывный дождь покрывал все это водяным занавесом.
Дольникер со сжимающимся сердцем смотрел на эту ужасную картину. Ему вдруг захотелось вернуться в свою комнату в коровнике, но тут он услышал крик жены цирюльника, и вся задняя часть дома вместе с коровником рухнула.
Дольникер добрался до подоконника, шепча бескровными губами давно забытые молитвы. Напротив с грохотом обрушился дом сапожника, а за его развалинами поток тащил вдоль улицы трехдверный шкаф. На подпрыгивающей в потоке мебели сидел изможденный опекун. Проплывая дом цирюльника, Зеев заметил в окне сидящего на корточках Дольникера.
— Прыгай, Дольникер! — прокричал Зеев.
Дольникер бросился в воду. Поток воды, дошедшей до подбородка, потянул его как раз к плоту, застрявшему у дерева. Секретарь при помощи своего желтого портфеля втащил Дольникера.
Бурлящий поток стремительно несся вниз, к долине. Политик взобрался на шкаф и посмотрел назад, на развалины деревни, таявшие за плотным занавесом дождя. Объятые ужасом коровы тонули в потоке, люди ныряли, ища, за что уцепиться.
Амиц Дольникер молча прижался к секретарю. Они обнимали друг друга, а большой шкаф тащил их в направлении Тель-Авива…
Неподалеку от них торчали из воды верхушки столбов. Столбы электропередач от Йоске Трайбиша почти прибыли в деревню.
Конец