Лисёнок для депутата

Морейно Аля

— Папа, я же тебя просил!

— Витя, что случилось? — если бы не знал, что он всегда в курсе происходящего, поверил бы в искренность его удивления. Какой актёр!

— Это я хочу спросить у тебя, что случилось! Как такое вообще возможно, что на мою семью напали среди бела дня?

— Семью? Скажешь тоже, — в голосе сквозит неприкрытое презрение. — Называй вещи своими именами, если хочешь, чтобы тебя понимали. Бывшую жену и непонятно чьего ребёнка. И не кричи на меня, пожалуйста. У тебя микрофон слишком громкий. Моей секретарше за стенкой вовсе не интересно слушать твою истерику.

— Истерику?

Папа, что происходит? Какого чёрта ты так спокоен? Я тебя просил проконтролировать, чтобы их оставили в покое?

— Я и проконтролировал. Если ты заметил — больше ни одной статьи!

— Да? А почему удалена её страница в соцсети? Какого чёрта Олесю начали там травить?

— Ты предлагаешь мне отслеживать ещё и её аккаунты в соцсетях? И как, по-твоему, я могу повлиять на тех, кто пишет там комментарии?

— Ну хорошо… В этом, может, ты и прав. Но нападение — что это вообще было? Кто организовал?

— Да никто не организовывал! — папа отвечает слишком поспешно, и тон его при этом мне совсем не нравится. — Кому нужна твоя девка, чтобы нападать на неё? Тебе самому не смешно? Она пришла в администрацию по каким-то делам, на выходе что-то не поделила с группой пенсионерок. Эта твоя рыжая больно острая на язык. Наверняка нахамила им, а старики, сам понимаешь, такого не любят. Видимо, решили её проучить. Ничего страшного с ней не случилось.

— Ты сейчас серьёзно? Она им грубо ответила, а они набросились на неё? На видео чётко видно, что её ударили! И слышно, как кричит Иришка. Они ребёнка напугали! А может, даже зацепили и сделали больно! — меня аж выворачивает от возмущения, и папино спокойствие подливает масло в огонь.

— Витя, успокойся. Ты слишком остро на это реагируешь. Я со всем разберусь.

— Разберёшься? А где ты раньше был? Видео выложено ещё вчера! И ты о нём знал! А напали позавчера! Полиция возбудила дело?

— Узнаю.

— А сразу ты не мог этого сделать? Я же тебя просил!

— Всё, что ты меня просил, я сделал. Я — не телепат и не провидец, чтобы заранее предугадать, в какую передрягу встрянет твоя девка. И я не собираюсь следить за ней и разгребать её проблемы! Ещё чего не хватало.

— Она не девка, а моя жена!

— Бывшая!

— Это временное недоразумение.

— Виктор, ты в своём уме? Когда мать рассказала мне, что ты собрался на ней снова жениться, я решил, что у тебя помутнение на фоне предоперационного стресса. Но сейчас-то ты уже оклемался? Или тебе нужен психолог?

— Не нужен мне никакой психолог, — бурчу, не желая делить шкуру неубитого медведя. — Давай я сам буду решать, на ком мне жениться. Обещаю тебе первому сообщить, когда мы назначим дату свадьбы.

Если назначим… В последнее время я так увлёкся мечтами о нашей встрече и планами по завоеванию Лисицы, что даже мысли не допускаю, что она мне откажет. Но боюсь, что с каждым таким происшествием мои шансы всё быстрее стремятся к нулю.

— Хочу напомнить, что она тебя бросила, — отец решает меня добить. — Ей не интересен мужчина с проблемами. Она и была-то с тобой исключительно ради денег! А как я перекрыл поступления, так она и свинтила.

А если отец прав — и всё дело только в деньгах? Даже если и так, то я всё равно за неё поборюсь. Сейчас главное — оградить

её от всяких неадекватов. Не верю в такие совпадения, считаю, что в происходящем нужно как следует разобраться.

— Я завтра же возвращаюсь домой. Если ты не в состоянии обеспечить Олесе и её дочери безопасность, значит, этим придётся заняться мне!

Это папе совсем не нравится. Его тон меняется на встревоженный. Но всё равно он продолжает командовать, как будто я обязан ему подчиняться.

— Сын, даже не вздумай! Тебе нужно продолжать лечение! Иначе все усилия пойдут насмарку!

— Я сам решу, что мне делать, — резко бросаю и отключаюсь.

Почему меня не покидает ощущение, что папа в курсе того, что там происходит? Я помню его слова о пиаре и подозреваю, что события с Олесей каким-то образом связаны с моим депутатством.

— Витенька, что ты задумал? — мама тут как тут, подслушивает. Как же я устал от неё!

— Я завтра возвращаюсь домой, — пытаюсь говорить как можно спокойнее.

Открываю ноутбук и ищу билет на ближайший рейс. Улететь не проблема, но мне нужен прямой самолёт, чтобы не наматывать километры по аэропорту на костылях.

— Ты с ума сошёл? Не смей! У тебя же процедуры и занятия расписаны! — мама переходит на противный визг.

Моё ранение и последовавшие за ним события заставили на многое взглянуть иначе. И самым болезненным открытием стали отношения с родителями, которые раньше никогда не напрягали, а теперь всё сильнее выводят из себя. Бесит то, что мною пытаются помыкать и командовать, полностью игнорируя моё мнение, будто я несмышлёный ребёнок.

— И что с того? Мне нужно домой! А лечение можно и там проходить.

— Ну что за спешка? Попроси отца, он всё сделает, что надо. Разве ж он тебе когда-то отказывал?

— Хватит, мама. Ничего он не сделает!

Она уходит из палаты, оставляя меня наедине с моей яростью и расцветающими буйным цветом подозрениями. Я слишком хорошо знаю отца и его привычку манипулировать людьми, чтобы поверить, что нападение на Олесю — случайность, которую он не мог предупредить.

Улететь удаётся только спустя неделю. Врачи наотрез отказываются отпускать меня без обследования и консилиума. Выдают огромное количество заключений и назначений в электронном и бумажном виде. Настаивают на скорейшем возвращении и продолжении лечения именно в их клинике. Всё это предсказуемо, поскольку отец оплатил им мою реабилитацию наперёд. Кому захочется возвращать деньги и терять пациента, готового платить за всё подряд?

Мама то набрасывается на меня с обвинениями и требованиями одуматься, то кидается в слёзы. Не сомневаюсь, что она искренне переживает за моё здоровье и благополучие. Но её приоритеты не совпадают с моими. Состояние души для меня сейчас гораздо важнее, чем ноги. И меня искренне огорчает, что она этого не понимает. А ведь ещё недавно я был уверен, что мы с мамой даже дышим в унисон. Когда всё успело так сильно поменяться?

В аэропорту мне настойчиво предлагают воспользоваться инвалидной коляской. Всё-таки расстояние предстоит пройти по моим меркам огромное. Оно меня действительно пугает. И я вовсе не уверен, что смогу его преодолеть. Но упрямо стою на своём и отказываюсь и от коляски, и от посторонней помощи.