Лишённые смерти
Шрифт:
Селена была вынуждена отступить. Без сожаления она смотрела вслед быстро удаляющейся фигурке: вампирша считала, что её игра завершилась весьма удачно. Друзья же занялись осмотром ран, полученных в бою. Самой серьёзной единогласно признали царапину Хиама.
– Удары в область подвздоха опасны, пусть не так, как в сердце или в голову, - сказал Патрик.
– Если б кинжал прошёл глубже, ты мог бы истечь кровью и...
– И умереть?
– усмехнулся Хиам. Он с некоторой печалью
– И был бы очень ослаблен, и проклятие взяло бы над тобой верх, - серьёзно закончил Патрик.
– Один мой друг в Доне получил стрелу под рёбра. Кровотечение из раны не останавливалось три дня, он стал походить на высохшую мумию. Его голод не утихал ни на минуту и скоро он сошёл с ума от этого. Он рисковал охотиться даже днём. Всего через две недели после ранения он был убит охотниками.
– Когда мы полетим охотиться?
– закапризничала Анна.
– Сейчас. Летим на Пустошь.
Охотница выбралась на улицу и бежала куда-то в сторону моста. Селена облизнула пересохшие губы.
– Я вас догоню позже, - бросила она.
– Нужно за ней...
– она кивнула в сторону девушки, - проследить. Она наверняка спешит к своим. Узнаем, где в Карде временное логово Ордена.
– Я пойду с тобой, - вызвался Хиам. Вампирша равнодушно кивнула.
Они летели быстро, но луна была ещё быстрее. Она плыла - над ними и впереди их и дразнила, маня за собой. Селена нарочно подставляла лицо её свету. Вампирша верила, что он омолаживает её. Она была самой старшей в группе: её обратили в двадцать три года, тогда как все остальные едва сумели дождаться своего двадцатилетия.
"Эти бесполезные три года навечно останутся чёрным пятном на моей дороге к вечности", - подумала она и неслышно и горестно вздохнула.
Они пересекли верхний, нарядный мост через реку. Охотница не замечала их. Девушка ни разу не решилась оглянуться. Она не замедляла бег, хотя дыхание уже сбивалось.
Марина остановилась у дома князей Хаста. Своим ключом она отворила неприметную дверь в его ограде, и скользнула внутрь. Carere morte опустились неподалёку.
– Дом князей Хаста! Я бы никогда не подумал, что они в Ордене!
– прошептал Хиам.
– Не они, - лицо Селены внезапно посерело, поскучнело: её догадка не подтвердилась и, значит, новой игре не бывать.
– Не они, а она! Это самая юная из княжон, Марина Хаста. А я думала, откуда мне знакомо её лицо? Её сестра была на балу...
Хиам молчал, и своим молчанием злил её. Селена прикрыла глаза, скрывая их нехороший блеск.
– Возвращаемся к группе, - сонно промолвила она.
Они повернули назад. Хиам ещё не умел взлетать с места, поэтому
– Почему ты за неё вступился? Она напомнила тебе Марис?
– Я узнал имя охотницы уже после, - отбивался Хиам.
– Теперь ты бессмертный. У тебя два возможных выбора: жить каждым новым днём, как первым, или тянуть за собой длинную вереницу всех дней своей вечности.
– Я не понимаю тебя.
– Забудь Марис, совсем. Или придётся страдать всю вечность.
Дом Хаста остался позади. Из ночной тени выступил следующий - знакомое белое поместье Вальде, принимавшее вчера Бал Карды.
– Я слышал, ты рассказывала историю своего обращения...
– в отместку начал Хиам.
– Да?
– А как всё было на самом деле?
Селена опустила луной сияющие глаза. Он понял её ложь!
Однако она рассудила, что вопрос был задан без тени ехидства, и внезапно решила довериться юноше. Он не был похож на болтуна. Ночь. Луна. Спящий загадочный город. Два одиночества, бредущие одной дорогой... Время для откровенности!
– Это было на Январском Балу Сатура. Мне было уже двадцать три года и смертная жизнь казалось мне смертельно скучной и ничего не значащей. Друг Миры обратил меня. И бросил. Так принято у дикарей, но я этого не знала. Я думала, он возьмёт меня с собой, бегала за ним собачкой... А он через день не вспомнил моего имени. Оказалось, они просто играли тогда: кто за вечер Бала уговорит обессмертиться большее число дурачков.
Она замолчала и принялась за старую детскую игру - наступать только на самые крупные камни мостовой.
– И кто из них победил тогда?
– спросил Хиам через минуту.
– Он победил, - вздохнула Селена, - благодаря моему обращению. А Мира, с которой он спорил, проиграла. Может, поэтому она меня так ненавидит? Сегодня она не явилась, хотя я приглашала её.
– Спасибо за рассказ, - серьёзно сказал Хиам.
– Я начинаю понимать тебя, Селена. А я...
– он прервался и вдруг резко повернулся к дому Вальде, мимо которого они проходили.
– Посмотри туда! Кто это?
В саду, в трёх шагах от дома, стояла странная тёмная фигура, напоминающая человека. Селена вглядывалась в неё не менее минуты, и она не шелохнулась.
– Может, это статуя?
Они всё-таки подкрались поближе. Это был человек! Бледный молодой господин в тёмном пальто и шляпе. Он неподвижно, пристально смотрел куда-то в окна второго этажа. Привстав на цыпочки, Селене удалось разглядеть, что в одном из окон по стенам скачут жёлтые блики от зажжённой свечи... и понимание происходящего пришло к ней: