Листья травы (Leaves of Grass)
Шрифт:
министрами,
По площади, взявшись под руки,
величаво шествуют три
матроны,
Матросы рыболовного смака
складывают в трюмы пласты
палтуса один на другой,
Миссуриец пересекает равнины со
своим скотом и товаром,
Кондуктор идет по вагону получить с
пассажиров плату и дает
знать о себе, бренча серебром и
медяками,
Плотники настилают полы,
кровельщики кроют крышу,
каменщики кричат,
подали известь,
Рабочие проходят гуськом, у каждого
на плече по корытцу для
извести,
Одно время года идет за другим, и
четвертого июля на улицах
несметные толпы (какие салюты
из пушек и ружей!),
Одно время года идет за другим,
пахарь пашет, косит косарь,
и озимое сыплется наземь,
На озерах стоят щуколовы и не
отрываясь глядят в обледенелую
прорубь,
Частые пни обступают прогалину,
скваттер рубит топором что
есть силы,
Под вечер рыбаки в плоскодонках
причаливают к орешнику или
к тополю,
Охотники за енотами рыщут в области
Красной реки, или
Арканзаса, или Теннесси,
Факелы сверкают во мгле, что висит
над Чаттахучи или
Альтомахо,
Патриархи сидят за столом с сынами,
и сынами сынов, и
сыновних сынов сынами,
В стенах эдобе и в холщовых
палатках отдыхают охотники
после охоты,
Город спит, и деревня спит,
Живые спят, сколько надо, и мертвые
спят, сколько надо,
Старый муж спит со своею женою, и
молодой муж спит со
своею женой,
И все они льются в меня, и я
вливаюсь в них,
И все они - я,
Из них изо всех и из каждого я тку эту
песню о себе.
<>
16
<>
Я и молодой и старик, я столь же
глуп, сколь и мудр,
Нет мне забот о других, я только и
забочусь о других,
Я и мать и отец равно, я и мужчина, и
малый ребенок,
Я жесткой набивкой набит, я мягкой
набит набивкой,
Много народов в Народе моем,
величайшие народы и самые
малые,
Я и северянин и южанин, я беспечный
и радушный садовод,
живущий у реки Окони,
Янки-промышленник, я пробиваю себе
в жизни дорогу, у меня
самые гибкие в мире суставы и
самые крепкие в мире
суставы,
Я кентуккиец, иду по долине Элкхорна
в сапогах из оленьей
кожи, я житель Луизианы или
Джорджии,
Я лодочник, пробираюсь по озеру,
или по заливу, или вдоль
морских
я бэкай,
Я - дома на канадских лыжах, или в
чаще кустарника,
или с рыбаками Ньюфаундленда,
Я - дома на ледоходных судах, я
мчусь с остальными
под парусом.
Я - дома на вермонтских холмах, и в
мэнских лесах, и на ранчо
Техаса.
Я калифорнийцам товарищ и жителям
свободного Северо-Запада,
они такие дюжие, рослые, и мне
это любо,
Я товарищ плотовщикам и
угольщикам, всем, кто пожимает мне
руку, кто делит со мною еду и
питье,
Я ученик средь невежд, я учитель
мудрейших,
Я новичок начинающий, но у меня
опыт мириады веков,
Я всех цветов и всех каст, все веры и
все ранги - мои,
Я фермер, джентльмен, мастеровой,
матрос, механик, квакер,
Я арестант, сутенер, буян, адвокат,
священник, врач.
Я готов подавить в себе все, что
угодно, только не свою
многоликость,
Я вдыхаю в себя воздух, но оставляю
его и другим,
Я не чванный, я на своем месте.
(Моль и рыбья икра на своем месте,
Яркие солнца, которые вижу, и
темные солнца, которых не
вижу, - на своем месте,
Осязаемое на своем месте, и
неосязаемое на своем месте.)
<>
17
<>
Это поистине мысли всех людей, во
все времена, во всех странах,
они родились не только во мне,
Если они не твои, а только мои, они
ничто или почти ничто,
Если они не загадка и не разгадка
загадки, они ничто,
Если они не столь же близки мне,
сколь далеки от меня, они
ничто.
Это трава, что повсюду растет, где
есть земля и вода,
Это воздух, для всех одинаковый,
омывающий шар земной.
<>
18
<>
С шумной музыкой иду я, с
барабанами и трубами,
Не одним лишь победителям я играю
мои марши, но и тем, кто
побежден.
Ты слыхал, что хорошо победить и
покорить?
Говорю тебе, что пасть - это так же
хорошо;
Я стучу и барабаню, прославляю
мертвецов,
О, трубите мои трубы, веселее и
звончей.
Слава тем, кто побежден!
Слава тем, у кого боевые суда
потонули в морях!
И тем, кто сами потонули в морях!
И всем полководцам, проигравшим