Листья травы (Leaves of Grass)
Шрифт:
кладбищенский склеп и там
заколочен в гроб,
И герб на его могиле - алая страница
Шекспира,
И панихида над ним - сладко
тоскующий стих Теннисона.
К нам спешит высокородная беглянка,
я вижу ее, если вы и не
видите,
Торопится к нам на свидание, с силой
пробивает себе дорогу
локтями, шагает в толпе напролом,
Жужжание наших машин и
пронзительный свист паровозов ее не
страшат,
Ее
ни циферблат газомера, ни
искусственные удобрения полей,
Приветливо смеется и рада остаться
Она здесь, среди кухонной утвари!
<>
*
<>
Но погодите - или я забыл приличье?
Позволь представить незнакомку тебе,
Колумбия! (Для чего
же я живу и пою?)
Во имя Свободы приветствуй
бессмертную! Протяните друг
другу руки
И отныне, как сестры, живите в любви.
Ты же, о Муза, не бойся! поистине
новые дни и пути принимают,
окружают тебя,
И странные, очень странные люди,
небывалая порода людей,
Но сердца все те же, и лица те же,
Люди внутри и снаружи все те же,
чувства те, порывы те же
И красота, и влюбленность те же. .
<>
*
<>
. .О, мы построим здание
Пышнее всех египетских гробниц,
Прекраснее храмов Эллады и Рима.
Твой мы построим храм, о пресвятая
индустрия. .
Я вижу его, как во сне, наяву,
Даже сейчас, когда я пою эту песню, я
вижу, он встает предо
мною,
Я вижу его, как во сне, наяву,
Громоздится этаж на этаж, и фасады из
стекла и железа,
И солнце, и небо ей рады, она
раскрашена самыми веселыми
красками,
Бронзовой, синей, сиреневой, алой,
И над ее златокованой крышей будут
развеваться во всей красоте
под твоим стягом, Свобода,
Знамена каждого штата и флаги
каждой земли,
И тут же вокруг нее целый выводок
величавых дворцов, - они не
так высоки, но прекрасны.
В стенах ее собрано все, что движет
людей к совершеннейшей
жизни,
Все это испытуется здесь, изучается,
совершенствуется
и выставляется всем напоказ.
Не только создания трудов и ремесел,
Но и все рабочие мира будут
представлены здесь.
Здесь вы увидите в процессе, в
движении каждую стадию
каждой работы,
Здесь у вас на глазах материалы будут,
как по волшебству,
менять свою форму.
Хлопок
не у вас на глазах,
Его будут сушить, очищать от семян и у
вас на глазах превращать
в нитки и ткань,
Вам покажут старые и новые процессы
работ,
Вы увидите разные зерна и как их
мелют, пекут из них хлеб,
Вы увидите, как грубая руда после
многих процессов становится
слитками чистого золота,
Вы увидите, как набирает наборщик, и
узнаете, что такое
верстатка,
С удивлением увидите вы, как
вращаются цилиндры ротационных
машин,
Выбрасывая лист за листом тысячи
печатных листов,
Перед вами будут создавать
фотоснимки, часы, гвозди, булавки,
модели всевозможных машин.
В больших и спокойных залах
величавый музей даст вам
безграничный урок минералов,
А в другом вам покажут деревья,
растения, овощи,
В третьем - животных, их жизнь,
изменения их форм в веках.
Один величавый дом будет домом
музыки,
В других будут другие искусства и
всякие другие премудрости,
И ни один не будет хуже другого, их
будут равно почитать,
изучать и любить.
(И это, все это, Америка, будут твои
пирамиды и твои обелиски,
Твой Александрийский маяк, твои
сады Вавилона,
Твой Олимпийский храм.)
<>
*
<>
Довольно твердить о войне! да и
самую войну - долой!
Чтобы мой ужаснувшийся взор больше
никогда не видал
почернелых, исковерканных трупов!
Долой этот разнузданный ад, этот
кровавый наскок, словно мы
не люди, а тигры.
Если воевать - так за победу труда!
Будьте нашей доблестной армией вы,
инженеры и техники,
И пусть развеваются ваши знамена под
тихим и ласковым
ветром.
. .Так прочь эти старые песни!
Эти романы и драмы о чужеземных
дворах,
Эти любовные стансы, облитые
патокой рифмы, эти интриги
и амуры бездельников,
Годные лишь для банкетов, где
шаркают под музыку танцоры
всю ночь напролет,
Разорительные эти забавы, доступные
лишь очень немногим.
. .Муза! я приношу тебе наше
здесь
и наше
сегодня
,
Пар, керосин и газ, экстренные поезда,
великие пути сообщения,
Триумфы нынешних дней: нежный