Литературная Газета 6316 ( № 12 2011)
Шрифт:
Всё чаще слышу разговоры об «устаревшей» системе Станиславского… О близкой гибели репертуарного театра. Но он погибает не от объективной социальной необходимости, от вызовов времени. Его убивают. Роль Герострата, шумного уничтожителя национальных богатств, примеривают сейчас на себя многие. Геростраты нынче в моде. Дело честных людей – остановить пожар. Спасти оставшиеся в живых театры и его творцов.
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 5,0 Проголосовало: 1 чел. 12345
Комментарии:
Код
Театральная площадь
Код русского артиста
ЮБИЛЯЦИЯ
Общение с ним – времяпрепровождение само по себе бесподобное – неминуемо вызывает в культурной памяти блистательную галерею его коллег по профессии, немеркнущие образы, выведенные классической отечественной драматургией. В нём, кажется, есть очень многое от Геннадия Несчастливцева, многое – от Льва Гурыча Синичкина, что-то, вероятно, и от Шмаги…
Главное, что подкупает в этой личности, – помимо большого таланта, разумеется, и ценнейшей способности в каждой роли быть новым, неожиданным и вместе с тем всегда оставаться собой, никогда не терять своих собственных неподражаемо «чуйковских» стиля и харизмы, – так это его феноменально трепетное отношение к сцене. Можно было бы сказать, по-юношески трепетное, если бы перед нами не был мужчина достаточно зрелых лет.
В эти дни Александр Александрович Чуйков, народный артист СССР, премьер Тверского академического театра драмы, отмечает разом две знаменательные даты: 75-летие и 50-летие творческой деятельности. Как именно отмечает? Достаточно скромно, по-домашнему, без какой бы то ни было пышности. Репетирует, готовит новые бог весть какие по счёту роли, которые будут предъявлены его любимой – и любящей его – публике в свой черёд, по осени. Занимается со студентами: профессор Тверского курса Щепкинского училища давно и целенаправленно работает на будущее – и родной сцены, и российских подмостков вообще – и лицезрение многих его бывших питомцев «в деле» позволяет судить, что это занятие даётся ему ничуть не хуже, нежели игра на сцене.
Вопрос о том, что же пожелать Вам, дорогой Александр Александрович, в связи с Вашим двойным юбилеем, честное слово, ставит в некоторый тупик. Ведь у Вас, с какой стороны ни посмотри, – всё есть. Одна счастливая семья, вторая прекрасная семья, которые, в известном смысле, сливаются воедино (супруга и настоящий многолетний творческий соратник артиста – художественный руководитель Тверской драмы Вера Андреевна Ефремова); искренние любовь и признание у публики, партнёров, учеников; да и работой, до который Вы, как настоящий профессионал, столь жадны, актёр Чуйков не обделён и, думается, в обозримом будущем обделён не будет…
Остаётся пожелать лишь традиционного – но от этого не становящегося маловажным – здоровья! А ещё – успехов боготворимому им театру: и Тверскому драматическому, и русскому психологическому!.. Нет ни малейшего сомнения: будет всё хорошо с ними – будет совершенно счастлив и полностью удовлетворён жизнью и артист Александр Чуйков.
«ЛГ»
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
Скальпель хирурга Карбаускиса
Театральная площадь
Скальпель хирурга Карбаускиса
ПРЕМЬЕРА
«Будденброки» как диагноз. В РАМТе рассказали историю
В когорте своего поколения Карбаускис один из немногих, кто сумел не «прогнуться под изменчивый мир». Он ставит то, что считает нужным. Нужным ему самому и ещё некоторому количеству людей, готовых стать его единомышленниками. Никому свой выбор не навязывает (ни худрукам театров, ни зрителям), и уже одно это не может не вызывать уважения. Материал, с которым он работает, никак не соотносится ни с истерическим поиском новых форм, каковым по инерции продолжают заниматься адепты всяческих «новых» волн и драм, ни с играми в «холодно-горячо», коими заняты многочисленные менеджеры по продажам от режиссуры, стремящиеся во что бы то ни стало угодить публике, требующей непритязательно-броского зрелища. Область, которую литовский режиссёр исследует планомерно (начиная ещё с «Рассказа о семи повешенных» в «Табакерке») и скрупулёзно, большинству людей внушает инстинктивный, почти первобытный ужас: жизнь на грани смерти – смерть у границы жизни. А точнее, взаимосвязь поступков, совершённых человеком в жизни, с тем, как и во имя чего он уходит из неё.
В спектакле «Ничья длится мгновение», поставленном по роману Ицхокаса Мераса и номинированном на нынешнюю «Золотую маску», эти взаимосвязи просматривались очень чётко. В судьбе каждого героя поступок и следствие разделялись всего несколькими днями, а чаще – минутами. Сжатое до предела безантрактное действие буквально само подводило зрителя к соответствующим выводам. В «Будденброках» всё сложнее: решение, принятое персонажем ещё в ранней юности, жёстко детерминирует финал его земного существования, который наступит через тридцать-сорок лет. И зрителю, незнакомому в великим романом Томаса Манна, далеко не сразу становится ясно, что вся жизнь, заключённая между этими двумя событиями, катится по колее, направление которой задано принятым решением.
Старшие Будденброки поженились ради соединения капиталов и процветания семейного предприятия – хлеботорговой фирмы, прожили всю жизнь без любви, но в согласии и постарались воспитать своих детей в том догмате, коим руководствовались сами: долг перед семьёй и фирмой превыше всего. Житейская мудрость с некоторой долей цинизма, помноженная на беззаветную любовь к детям как продолжателям рода, умножателям его богатства и славы – психологически точная работа Андрея Бажина (Консул) и Ларисы Гребенщиковой (Консульша).
Старший сын – Томас – принимает возложенное на него бремя ответственности: возглавляет фирму после смерти отца и даже умудряется жениться и по любви, и с выгодой. Как всё славно начинается для него… Илья Исаев играет трагедию человека, который, умирая, понимает, что, положив жизнь на выполнение завета предков, он прожил её совершенно напрасно. Томас не только не приумножил капитал фирмы, но еле сводит концы с концами, и надежды на реванш наследника нет – маленькому Ганно (Андрюша Добржинский в свои двенадцать лет весьма успешно справился с задачей, поставленной перед ним режиссёром) не суждено было стать преуспевающим коммерсантом. Даже если бы его жизнь не забрала болезнь, он наверняка отдал бы её музыке, а не торговле. А его жена, ледяная Герда Оксаны Саньковой (кажется, что Манн вывернул наизнанку андерсеновскую сказку), за весь спектакль не вымолвившая ни слова, так и не растаяла в объятиях искренне любящего её «Кая».
Дочь Тони (Дарья Семёнова) поначалу вздумала воспротивиться родительской воле и влюбилась по собственному усмотрению. Но потом, как истинная Будденброк, уступила. И расплатилась двумя неудавшимися браками (обоих супругов – Грюнлиха и Перманедера играет Дмитрий Кривощапов, азартно расцвечивая своих малосимпатичных персонажей всеми оттенками злой иронии). На пепелище будденброковского семейства она одна только и уцелеет. Возможно, потому, что поддержание фамильной чести и традиций превратила в своего рода детскую игру и прожила жизнь так, словно она пятилетняя малышка, примеряющая перед зеркалом мамино вечернее платье и туфли на шпильках.