Литературная Газета 6334 ( № 30 2011)
Шрифт:
Что делает человека долгожителем? Здоровая наследственность и правильный образ жизни. Соединяя советскую верность дружбе народов и современное организационное и финансовое мышление, создатели и неизменные организаторы фестиваля придали телекинофоруму «Вместе» качества, необходимые для многолетнего успешного существования…
И в заключение о тех, без кого организация фестиваля была бы невозможна. Это партнёры телекинофорума – правительство Москвы, Верховный совет и правительство Крыма, мэрия Ялты, компании: ЛУКОЙЛ, НК «РУССНЕФТЬ», APEXMED INTERNATIONAL B.V., «ЭТАЛОН-ИНВЕСТ», ООО «ТПП «ГОРЯЧИЙ КЛЮЧ – АКВА», «МИЛЛЕНИУМ ГРУП», «СКАНСИ» и МОСОБЛБАНК.
Статья опубликована :
№32-33 (6334) (2011-08-10) 5
Прокомментировать>>>
Общая
Комментарии:
Быть в зоне слышимости
Многоязыкая лира России
Быть в зоне слышимости
ОТ ПЕРВОГО ЛИЦА
5
/publication/217/
«ЛГ» беседует с народным писателем Удмуртии, автором более сорока книг поэзии и прозы, лауреатом многочисленных премий Вячеславом Ар-Серги
– Вячеслав, сверхзадача в творчестве. Что это значит для вас?
– Сверхзадача в творчестве, на мой взгляд, состоит в решении простой задачи – оставаться самим собой. Не героем, не подлецом, а просто обыкновенным, нормальным, то есть порядочным человеком. Но сверх этого, волей сложившихся обстоятельств, человеком, способным наладить взаимоинтересные, а может, и взаимополезные диалоги с ближними – на вечные темы (как же без этого на Руси?) и просто «за жизнь». Я думаю, что при сложившейся, увы, тотальной бездуховности нашего современного общества, сведённого с ума «золотым тельцом», – это наиболее верный показатель авторской и творческой самодостаточности писателя. Я говорю в первую очередь о способности измерения своих шагов собственным аршином. Позволю себе перефразировать известную в народе поговорку о жизненном назначении мужчины: «посади дерево, построй дом, вырасти сына». В литературе это могло бы, возможно, прозвучать и так: построй свой мир, вырасти самого себя, посади самого себя за письменный стол. Вот тут-то она и проясняется, эта самая сверхзадача. Она – фактор состоятельности.
Понять самого себя и творить самого себя, без клише и лекал, рекомендаций и инструкций – вот с этого и начинается творчество. Как начинается, так и живёт.
– Вы человек многопишущий и в разных жанрах. Автор десятков книг, опубликованных в России и за рубежом. Пользуются ли они спросом у читателей Удмуртии?
– Этот вопрос стоял на повестке моего писательского дня лет этак десять, а то и более назад. А сейчас, вероятно, к стыду своему, отмечу, что об этом я не задумываюсь, а говоря откровенно, просто не нахожу и времени для какого-то, так сказать, мониторинга. Мнения критиков и вопрос отношения к моим книгам читателей с течением времени как-то ушли на второй план. Во-первых, я воочию убедился, что «потрафить» вкусам всех мне никогда не удастся. Здесь нет акцентов на плюс или минус, а просто это констатация факта писательского мироощущения. Можно ли кого-то в чём-то убедить? Наверное, можно, если применить силу, диктат, ложь или грандиозный пиар. Но всё это исключается из моего писательского мироощущения и, если позволите, мироназначения. Так же как и беседы с пустым и надоедным собеседником, каковым и я стараюсь не быть – боже упаси, лучше уж отойти в сторонку и помолчать. Авось даже и за мудрого посчитают… А в отношении всё же своих читателей… Да, я частенько встречаюсь с ними. Они – есть. Может быть, их – не массы, которые были раньше. Здесь, видимо, их прежнее количество переходит в усечённое нынешнее качество. Но что примечательно, я не умею беседовать со своими читателями на темы своих книг. Мне кажется, что я уже раскрыл свою точку зрения на бумаге и смысла возвращения к ней особо не вижу. И теперь для меня читатель – собеседник, с которым можно поговорить по душам и на отнюдь не литературные темы.
Как вы верно заметили, я пишу в разных жанрах: поэзия, проза, драматургия, эссеистика, киносценарное искусство… Здесь поэзия потребовала бы отдельного разговора, ведь она более всего тяготеет не к жанрам литературы, а к музыке…
Основа
А по поводу того, что я «многопишуший»… Считаю, что писательство – это отдельная отрасль самовыражения. Если хотите, даже и отдельная профессия, в которой также надо оттачивать своё умение, «укреплять руку», и, конечно же, говоря прежним производственным стилем, неуклонно повышать мастерство. К слову, когда я читаю сейчас свои ранние произведения, я просто не узнаю самого себя. Видно, что задачи тогда я пытался решать, ясное дело, только глобального масштаба, а красок на лексической палитре просто не хватало. Приняв в 1990-е годы решение полного перехода, так сказать, на «профессионально-литературные хлеба», я, конечно же, многим рисковал. Но я точно знал, и уверен в этом и сейчас, что Литература – дама ревнивая и делить тебя ни с кем не станет, а если это случится, то просто отвернётся, уйдёт – и всё. Ведущую канву литературы, хотите этого вы или нет, создают профессиональные авторы, а её узоры – пожалте всем…
– Билингвальность помогает или мешает? Как находят общий язык удмуртская и русская составляющие?
– К вступлению в Союз писателей СССР, помнится, в свои 27лет я представил несколько сборников рассказов на удмуртском языке, ну и, как полагается, их подстрочные переводы на русский язык. В конце 1980-х годов Союз писателей нашей тогдашней страны был другим. Наверное, другими были и мы – его члены. Национальные писатели не чувствовали себя на отшибе литературной жизни страны. Были, конечно, и свои как столичные, так и региональные «литературные генералы» со свитами, допущенными к издательским кормушкам. Но – парадоксально, я не помню такого случая, чтобы написанное произведение просто так и захирело в писательском столе. С течением времени настоящие произведения всё равно, хоть и через тернии, но находили путь к своим читателям. Я далёк от мысли идиллизации тех времён, но автор уж точно не был брошен на произвол судьбы…
Общественные ураганы 1990-х годов смели стройное, но хрупкое здание российской переводческой школы. Национальные авторы оказались за бортом общероссийской литературы и последним их убежищем стала языковая сфера своих национальных культур. А вопросы литературы и национальных культур, даже при их тесной близости, согласитесь, вопросы совсем разные. Передо мной встала дилемма творческого предпочтения писательского самовыражения: малая удмуртская аудитория или несоизмеримо большая по сравнению с первой аудитория русскоговорящая. Меня и до этого уже немало переводили, но зачастую я не мог читать эти переводы публично – мои стихи уже не были моими. Тогда я начал читать подстрочные переводы своих стихов, весьма близкие к оригиналам, а с течением времени русский язык наряду с удмуртским стал языком и моего непосредственного литературного письма. Я принял решение совмещения этих двух аудиторий, удмуртской и русской – писать по-удмуртски на русском языке. Возможно ли это? Так спрашивают скептики, коих всегда – туча. Да, отвечу я им.Я иду к читателям со своей удмуртской темой, своим удмуртским мировоззрением, основанным на финно-угорском менталитете, и разговариваю с ними на совершенно понятном для обеих аудиторий русском языке.
Но дело, конечно, не только в расширении своей читательской аудитории. Суть в том, что сегодня национальный автор практически не участвует в общероссийском литературном процессе. Повсеместно в стране идёт тотальное сокращение учебных программ по родным языкам, сокращаются национальные литературные издания. Сфера функционирования родных языков в скором времени может определиться только кухонностью их употребления. Говоря откровенно, я не знаю ни в одной из нынешних наших национальных республик реально функционирующего двуязычия. У нас только что песни и поются на родных языках… В итоге национальный читатель уходит от своего автора…
И поэтому билингвальность для большинства российских национальных авторов ими самими воспринимается ныне как данность, в которой есть свои плюсы и минусы. В моём представлении у удмуртской и русской литературной составляющих есть взаимопонимание и взаимоподпитка. Я пролагаю свою дорогу меж двух литературно-языковых вершин и меж ними не потеряюсь. А доброхоты с обеих сторон кричат мне в оба уха – не так делаешь, не так пишешь…
– Есть ли будущее у литературы? Что делать с падением интереса к книге?