Литературная Газета 6439 ( № 46 2013)
Шрифт:
Ледовый сезон
«С этого года зимний сезон в столичных парках открывается с 15 ноября. Согласно новым принципам, мы перешли от благоустройства к содержательным моментам: каждый парк подготовил не только культурную, но и спортивную программу. Зимой на территориях московских парков будут работать катки, хоккейные площадки, лыжные трассы, горки», – заявил руководитель столичного Департамента культуры Сергей Капков. В городских парках откроется более 130 катков. Стоимость билетов – от 150 до 500 рублей.
Глава ведомства пообещал, что в следующем году у любителей зимнего спорта будет ещё
Андрей КАВУН: «Все мы выскочили из Достоевского и Чехова»
Поколение 40-летних режиссёров в отечественном кинематографе проявляет себя довольно ярко, хотя личностную борьбу с объективными трудностями никто не отменял. Многолетняя работа Андрея Кавуна над сериалом "Шерлок Холмс" не только потребовала абсолютного погружения в материал, но и осознания опасности неминуемого потока критических сравнений с предшествующими экранизациями. Приняв лестное в профессиональном смысле предложение, Кавун трансформировал его в вызов самому себе[?]
– Андрей, в нескольких своих осуществлённых проектах вы выступили сразу в двух качествах – сценариста и режиссёра. Почему, это была вынужденная мера?
– Можно назвать авторов, которые, создав творческие пары, на протяжении многих лет вместе создавали замечательные фильмы. Например, Алов и Наумов, Рязанов и Брагинский, братья Коэны… У меня такое «содружество» с моим отцом, Олегом Кавуном, – вместе мы пишем сценарии на основе тех идей, которые я придумываю. И он помогал мне «дотачивать» сценарии других авторов. Сериал «Курсанты» – самый яркий тому пример.
– И «Кандагар» – это изначально ваша идея?
– Да, это моя идея, и мы вместе писали сценарий. То же самое с «Шерлоком Холмсом» – вместе писали на протяжении девяти месяцев. Но идея этого проекта уже начала осуществляться до того, как я получил предложение его снимать. Мне дали материал как дар – чтобы я переработал его под себя. Он не был закончен – из восьми историй было написано шесть, остальные – в виде синопсисов. В итоге из шести написанных историй в нашем варианте осталось три. Остальные мы с отцом придумывали вместе. Предыдущая команда авторов разработала свой вариант, но мне нужна была совсем другая концепция, которую я в результате предлагаю зрителям.
– Вас не смущало то обстоятельство, что на момент поступления вам этого привлекательного предложения уже существовало несколько экранизаций о Шерлоке Холмсе, в том числе и совсем свежие – блокбастер с Робертом Дауни и сериал с Бенедиктом Камбербэтчем?..
– Сначала, конечно, меня это очень сильно смутило, а потом я подумал: чем сложнее задача, тем интереснее за неё браться. Она предполагает нестандартное решение, значит, надо включать мозги! Всегда интересно решать задачу, которая всем остальным представляется невыполнимой. Как история Давида: все скульпторы отказались высекать из массивного блока статую, а один взялся, и теперь она стоит во Флоренции, и со всех концов
– Кому вы хотели доказать, что именно у вас есть преимущество?
– Самому себе прежде всего. Любого творческого человека элемент соревновательности сталкивает с самим собой. Если кто-то сказал, что чего-то сделать нельзя, творческий человек бросается доказывать, что можно. Победительный мотив – один из важных моментов. Вот такие предложения, может быть, раз в жизни поступают. Когда в твои руки попадает «Шерлок Холмс», ты, конечно, можешь отказаться (ведь многие отказались!). Но разве наличие великих фильмов Виталия Масленникова с Василием Ливановым отменяют для кого-то возможность сделать что-то другое?
– Когда я спрашивала Сергея Снежкина о работе над «Белой гвардией», вспоминая замечательный фильм Владимира Басова «Дни Турбиных», он возмутился: так теперь что же, и «Чайку» не ставить в театре, потому что кто-то уже поставил?..
– В том-то и дело. Холмс – чрезвычайно привлекательный персонаж, несмотря на то что его кинематографическая судьба более богата, чем литературная. С ним поработать – это всё равно, что пострелять из пистолета Дзержинского! Важно было выстроить жёсткую концепцию для новой экранизации. Если бы я её не придумал, я бы за проект не взялся. И дал согласие, только когда понял, какой будет структура и что она будет отлична от всех предыдущих, и что это имеет право на существование, а при определённых условиях всё может получиться очень интересно.
– Мы говорим о детективном жанре – классическом английском детективе. Когда я читала книгу – уже очень давно, мне не было интересно и даже не было страшно, но, скажем, в фильмах Масленникова зрительский страх провоцируется очень грамотно и тонко. Есть ли для вас загадка Конан Дойля, которую тоже надо было решать, или вы просто снимали жанровое кино?
– Конан Дойл является одним из родоначальников жанра. Их пять-шесть человек на верху детективного Олимпа – Агата Кристи, Эдгар По... Остальные – гораздо ниже. И Конан Дойл в этом качестве изучен уже вдоль и поперёк, поэтому для меня никакой загадки нет. Интереснее было рассмотреть его под другим углом. В детстве меня всегда поражало ощущение, которое я вынес из Конан Дойля: там запутанность загадки и витиеватость расследования для него как для автора гораздо важнее характеров и самой сути – преступления. Условно говоря, мне было бы интересно, как он написал бы историю о том, как бедный студент зарубил старушку-процентщицу топором. У Достоевского в этом криминальном детективе важны человеческие характеры и судьбы, а для Конан Дойля важнее, какой запах оставил этот окурок, куда ведёт этот след ботинка на лесной тропинке и что обозначает оторванная пуговица. Вот этот взгляд «по Достоевскому» изначально закладывался в концепцию нашего «Шерлока Холмса». Вот это мне интересно! Наверное, это русская черта – все мы выскочили из Достоевского и Чехова.
– Все мы выросли из гоголевской «Шинели»… Но всё-таки, оставаясь внутри жанровых рамок, Достоевский углубляется в психологическую драму, нагнетая борьбу ума с чувствами, а Конан Дойл делает безэмоциональный холодный анализ, как это бывает в шахматах…
– Да, здесь вопрос – в пропорциях. У Достоевского нет детектива – всё понятно изначально. У Конан Дойля есть детектив, но абсолютно отсутствуют характеры, там – типажи. Чуть одно в другое добавь – и получается очень интересное сочетание.