Литературная Газета 6455 ( № 12 2014)
Шрифт:
ПОЭЗИЯ
Николай Родионов. Сокровенное: Избранные стихотворения. – Ярославль: Индиго, 2013. – 160 с. – 500 экз.
В городе Ростове Великом, что в Ярославской области, имеется лишь один поэт – Николай Родионов. И быть ему только там, потому что всё его творчество неотделимо от малого, но великого города, от чьих стен ведёт счёт своему возрасту и величию сама Россия. Речь идёт не просто о житейской привязанности, от которой в стихах Николая Родионова естественным образом появляются соборы, Красная палата, громогласный колокол Сысой и на обложке его последней книги «Сокровенное» выступает
Когда это было? Когда и как долго?
Как долго я выл на луну серым волком,
Тоскуя, безумно любя
Твой облик, твой голос, тревожный и робкий,
И в парке над озером тёмные тропки,
Которыми вёл я тебя.
ДНЕВНИКИ
Софья Толстая. Мой муж Лев Толстой. – М.: АСТ, 2014. – 384 с. – 3000 экз.
В этом издании раскрывается личная жизнь Софьи Андреевны и Льва Толстых. Как дочь врача Московской дворцовой конторы Берса, яркая незаурядная женщина справлялась с ролью жены великого мужа? С какими соблазнами и стремлениями ей приходилось бороться? Так ли прекрасна жизнь с гением? Первые годы их супружеской жизни были самыми счастливыми. В 1880–1890 годы, вследствие изменения взглядов Толстого на жизнь, в семье произошёл разлад. Софья Андреевна, не разделявшая новых идей мужа, всё же прекрасно понимала, на какую нравственную и человеческую высоту он поднялся: «[?]Он ждал от меня, бедный, милый муж мой, того духовного единения, которое было почти невозможно при моей материальной жизни и заботах, от которых уйти было невозможно и некуда. Я не сумела бы разделить его духовную жизнь на словах, а провести её в жизнь, сломить её, волоча за собой целую большую семью, было немыслимо, да и непосильно».
ЛИТЕРАТУРОВЕДЕНИЕ
Всеволод Багно. Миф – образ – мотив. Русская литература в контексте мировой. – СПб.: Издательство Пушкинского Дома; Вита Нова, 2014. – 512 с. – 500 экз.
Основу этой книги составили работы, написанные в разное время и подчинённые одной идее, некогда сформулированной Александром Веселовским: не работает ли каждая новая поэтическая эпоха над исстари завещанными образами, позволяя себе всё новые комбинации старых и наполняя их новым пониманием жизни? Материалом для них послужила русская литература в её многообразных отношениях с литературами других народов. Так, например, в статье «Лики русского донкихотства» читаем: «История русского донкихотства неразрывно связана с историей идей в России, историей русской интеллигенции, русской общественной жизнью. Русская судьба «Дон Кихота» – не просто национальная версия общекультурного процесса, но один из редких в истории культуры примеров превращения частного литературного явления одной страны в доминанту культурной и общественной жизни другой страны, с неизбежной утратой многих, если не большинства, конкретных историко-литературных особенностей».
ДЕТСКАЯ ЛИТЕРАТУРА
Илзе Лиепа. Театральные сказки. – М.: Рипол классик, 2014. – 80 с. – Тираж не указан.
Эту книгу написала Илзе Лиепа – знаменитая российская балерина, народная артистка России, лауреат самых престижных театральных премий. Но самое главное, Илзе – удивительно солнечный и щедрый человек, бесконечно влюблённый в свою профессию. У неё
А кому легко?
Помните, в романе Ирвина Шоу "Богач, бедняк" (фильм-то, во всяком случае, все смотрели) был такой персонаж - папаша Джордах, пекарь. Все вокруг радовались окончанию Второй мировой войны, а он страдал. Ведь он был немцем, эмигрировал в Америку из Германии. И вовсе не от ужасов фашизма – просто от голода. Особенно он страдал от того, что его дети вместе со всеми радуются унижению родины. Они перестали быть немцами, они стали американцами.
Ему бы, конечно, ненавидеть за это себя (он же их американцами сделал), но недалёкий мужлан ненавидел Америку. Такое сплошь и рядом случается: необразованным нациям и сословиям свойственно винить образованные в своих невзгодах...
Так вот. Я отвлёкся. Перед тем как помереть, этот Джордах оставляет ненавистной Америке прощальный привет: закатывает в одну из булочек крысиного яду. Он и раньше гадил американцам в хлеб, но вполнадыха: плевал туда, подсыпал в муку мышиный помёт. А напоследок решил себя побаловать – вдохнуть полной грудью. Самовыразиться как следует.
История эта крутится у меня в голове – угадайте, в связи с каким фильмом какого великого мастера.
Он шёл к этому творению всю свою жизнь. Мечтал о нём ещё в 1968 году – чистый, наивный. Потом рос, взрослел, менялся, и замысел тоже рос и менялся вместе с ним. Кстати, литературная первооснова этого произведения тоже замышлялась как чистое, наивное произведение лёгкого жанра. Но под влиянием различных обстоятельств потяжелело.
И всё же недостаточно для великого мастера. Взявшись наконец за работу, он счёл произведение «чересчур комсомольским» и написал оригинальный сценарий, чтобы было не чересчур.
Снимал долго, десять лет. Закончить не успел – умер.
Публика встретила главное творение его жизни, как бы это сказать[?] Как в миниатюре Хармса про театр: «Нас всех тошнит». Должно ли у нас возникнуть тяжёлое чувство, что жизнь мастера прожита напрасно? Измеряется ли гений признанием?
Аксель Джордах, кстати, умирает красиво. Садится в лодку, и бурная река уносит его в океан. Его было бы жаль за это – если б не булочка.
(Между прочим, это ещё надо выяснить, отчего тошнит публику. Не темнеет ли у неё заодно в глазах, не холодеют ли ноги, не перехватывает ли дыхание?)
В общем, напомнила мне эта история про пекаря-криптонациста о фильме Алексея Германа «Трудно быть богом» – по повести А. и Б. Стругацких. Интересно получается: Тарковский экранизировал А. и Б., Сокуров экранизировал («Дни затмения» – это по мотивам повести «За миллиард лет до конца света», как ни странно), а вот теперь наконец и Алексей Герман. Великая тройка, кто понимает. Других таких больше нет...
До начала фильма я знал только две вещи: 1) он длинный; 2) в нём много неприятных физиологизмов. Немного волновался – больше из-за первого обстоятельства. Хотя, конечно, ещё немного волновался из-за другого: «Ну не может же, – думал я, – полное… ну полное это самое НЕ ПОНРАВИТЬСЯ стольким людям?» Обычно-то как раз наоборот бывает: именно оно всем и нравится, а не нравится, наоборот, что-нибудь хорошее, с лица необщим выраженьем, чего никто в силу лености ума и души не понял… А вдруг и я не пойму? Нет, ну я-то уж должен… А вдруг?