Литературная Газета 6469 ( № 26 2014)
Шрифт:
Сербский род Милорадовичей переселился в Россию при Петре Великом. В 1711 году, по указу первого нашего императора, на малороссийскую службу был зачислен полковник и кавалер Михаил Ильич Милорадович. Он женился на дочери есаула Бутовича, нажил единственного сына Степана, который вёл жизнь малороссийского помещика. У Степана Милорадовича было шесть сыновей, один из которых – Андрей Степанович – ярко проявил себя на военной службе.
Суворов хорошо знал этого храброго кавалериста, закончившего службу генерал-поручиком. Знал как ветерана Русско-турецких войн – в Козлудже Андрей Милорадович схватывался с турками под знамёнами Суворова. То сражение стало решающим в заключительной кампании долгой войны. Храбрость Андрея Милорадовича Суворов оценил
Сын его Михаил Милорадович ещё ребёнком был зачислен в лейб-гвардии Измайловский полк, там и начал службу, попав в 1788-м на Русско-шведскую войну.
Бравый, вымуштрованный офицер пришёлся по вкусу императору Павлу, и уже в 1798 году он получил чин генерал-майора. Молодой генерал Милорадович принимает командование над Апшеронским мушкетёрским полком. С этим полком через год он в составе армии Суворова следует в Италию под непосредственным командованием генерала Розенберга. В бою при Лекко 14 апреля 1799 года сказались ставшая в будущем легендарной удаль Милорадовича, его дерзкое презрение к смерти. Он с гренадерами, как десант, на подводах прибыл на поле боя, бросился на врага как смерч, тут же переманив на свою сторону военную удачу. Суворов, присматривавшийся к сыну боевого товарища, быстро оценил храбреца (вот что значит "повелевать счастием"!), прирождённого офицера, и сделал его своим дежурным генералом.
Суворову по сердцу пришлись быстрота, расторопность Милорадовича. Он быстро мыслил и поспешно действовал, не теряя ни секунды. Как известно, Суворов считал это качество фундаментом военного искусства. С восторгом Суворов отзывался о штыковой атаке Милорадовича на французскую конницу. Строго выговаривая генералу Розенбергу после неудачной атаки на Басиньяно, Суворов демонстративно расхваливал Милорадовича, ставил его в пример более старшим и по возрасту, и по званию генералам: «Мужественный генерал-майор Милорадович, отличившийся уже при Лекко, видя стремление опасности, взявши в руки знамя, ударил на штыках, поразил и поколол против стоящую неприятельскую пехоту и конницу и, рубя сам, сломил саблю: две лошади под ним ранено. Ему многие последовали и наконец все между ним разные батальоны, переправясь, сзади соединились. Сражение получило иной вид, уже неприятель отступал, россияне его храбро гнали и поражали, победа блистала[?]»
О подвигах Милорадовича говорили в армии, судачили в светских салонах. При отчаянной храбрости ему удавалось уберечься от ранений. Разумеется, солдаты приписывали это чудодейственной силе: заговорённый генерал! Он вальяжно разъезжал под огнём – и оставался невредимым. При Басильяно под ним убило трёх лошадей, а ранения он снова избежал! При штурме Альтдорфа, к восторгу Суворова, впереди колонны Милорадович перешёл горящий мост – и снова ни царапины.
Великий князь Константин Павлович – участник кампании 1799-го – приблизил к себе героя. С подачи Суворова Милорадович заслужил доверие царской семьи, за честь которой он и погибнет на Сенатской площади. При переходе через Сен-Готард, заметив колебания войск, Милорадович воскликнул: «Смотрите, как возьмут в плен вашего генерала!» - и первым покатился с утёса. Он по-суворовски умел воздействовать на солдат честным примером: «Храбрые, за мной!», «Солдаты! Смотрите, как умрёт генерал ваш!»
Если судить о Милорадовиче и Суворове по историческим анекдотам, они могут показаться психологическими антиподами. Аскет и скромник, рачительный и экономный Суворов и франт Милорадович, с юности славившийся любовью к танцам и прекрасному полу. Действительно, вдали от сражений их стиль жизни удивительно разнился. Для Милорадовича быть первым танцором на балу было таким же делом чести, как первенство на поле боя. А ещё Милорадович, погибший вечным холостяком, был фантастически расточителен. Удивлял петербургских снобов собольей шубой – и оставался в долгах как в шелках, будучи столичным генерал-губернатором.
В кампании 1805 года заслугой Милорадовича стала одна из немногих побед над Великой армией – при Кремсе. В критический
При Бородине Милорадович командует кавалерийским корпусом на правом крыле русских войск, отбивая все атаки.
«Он разъезжал на поле смерти, как в своём домашнем парке», – пишет Фёдор Глинка. В донесении императору Кутузов писал: «Войска, в центре находящиеся под командою генерала от инфантерии Милорадовича, заняли высоту, близ кургана лежащую, где, поставя сильные батареи, открыли ужасный огонь на неприятеля. Жестокая канонада с обеих сторон продолжалась до глубокой ночи. Артиллерия наша, нанося ужасный вред неприятелю цельными выстрелами своими, принудила неприятельские батареи замолчать, после чего вся пехота и кавалерия отступила». На генералов, бивших французов в Италии, не действовал гипноз Бонапарта. Бородино подтвердило эту истину.
После Бородина наш герой командовал арьергардом, принимая на себя атаки французов, позволил основным войскам организованно отступить к Москве. Известно, как Милорадович угрозами склонил Мюрата, схожего с ним по психологии наполеоновского маршала, приостановить наступление, это помогло сберечь армию. Милорадович возглавил Вторую армию после гибели Багратиона. Один суворовский любимец заменил другого.
В заграничных походах 1813 года союзники, как правило, вступали в сражение с Наполеоном, предварительно накопив заметное численное превосходство. Тем дороже кульмский подвиг Милорадовича, который с небольшим гвардейским соединением отразил атаку 37-тысячного корпуса генерала Вандама. Они готовы были погибнуть, но не отступить, подчас огрызались контратаками, нанося урон Вандаму. Подошедшие войска, долгожданное подкрепление, окружили и добили корпус, пленили Вандама, но главное было достигнуто упорством Милорадовича.
Подобно героям Дюма (которых, напомню, в 1812 году ещё и в замыслах не было), Милорадович и маршал Мюрат соревновались в удали, пируя на аванпостах. Если Мюрат под обстрелом лишь выпил шампанского, Милорадович ещё и основательно закусил: обед из трёх блюд при грохоте вражеской артиллерии пришёлся ему по вкусу.
Под Лейпцигом, в Битве народов, Милорадович командует гвардией.
Что такое Битва народов? Это трёхдневное сражение на равнине под Лейпцигом, к началу которого у Наполеона было 155 тысяч солдат, а у союзников – 220 тысяч. В первый же день общие потери составили около 70 тысяч! Но армии не дрогнули. Подкрепления, пришедшие во второй день, были неравноценными. Бонапарт получил свежий пятнадцатитысячный корпус, а союзники – более ста тысяч под командованием Беннигсена и Бернадотта. В разгар нового боя саксонская армия повернула штыки против Наполеона. Соотношение сил стало критическим, но французский император и не думал складывать оружие. Только в ночь на 19-е Наполеон начал отступление. Около 130 тысяч полегло в те дни под Лейпцигом. Но было ясно, что, несмотря на гениальное умение Наполеона набирать новые и новые армии, его ресурсы под Лейпцигом истощились. Милорадович и вверенная ему гвардия в Битве народов проявили себя лучше всех союзнических частей.
И генерала-счастливчика отличили! Александр жалует ему, в добавок к графскому титулу, полученному в мае, орден Андрея Первозванного, а также почётное право носить солдатский Георгиевский крест: «Носи его, ты друг солдат!» На том и стояла слава удалого Милорадовича. Девизом графского герба стали слова «Прямота меня поддерживает». Однако прямодушный генерал не был профаном и в придворных раскладах. Он и в этом напоминал героев Дюма!
В свите императора Милорадович победителем – истинным победителем! – въезжает в Париж весной 1814-го.