Литературная Газета 6471 ( № 28 2014)
Шрифт:
Брэдбери настолько символичная фигура для советского (да, именно советского) читателя, что при знакомстве с его биографией самое большое удивление вызывает её обыкновенность. Этот человек, с детства грезивший картинами будущего, в быту был крепко привязан к настоящему. "Бог дал нам разум, чтобы мы исследовали то, что уже есть, а не для того, чтобы мы гадали и боялись, что нас ждёт в будущем", – пишет Брэдбери. И, однако, он боялся. Самым романтическим – и одновременно прагматическим – оформлением будущего для него была вечность. С самого детства впечатлительный мальчик боялся смерти (в их семье она была частой гостьей) и мечтал её победить. А как это сделать? Главным инструментом в борьбе за вечность стали сначала комиксы, а потом – пишущая машинка.
«За неделю я начинал и заканчивал один-два рассказа, а за окном, на солнышке, гонялись забияки, хохотали,
И он прошёл этот путь длиной в без малого девяносто два года и под конец жизни был уже совершенно уверен, что путь удался. История жизни Рея Брэдбери – это поучительная история писателя-труженика, счастливого человека и большого американского патриота. Называя Америку «маяком, освещающим путь миру», он был искренен: эта вера помогала ему жить и работать. Говоря об Америке «мы вовсе не пытаемся доминировать в мире, просто Организация Объединённых Наций ничего не делает», – он был искренен, потому что, когда создаёшь множество некомфортных миров, нужно иметь хотя бы один уютный.
«Вот теперь меня называют живым классиком. Не могу сказать, что мне это сильно нравится, но звучит лучше, нежели «мёртвый классик», – шутил Брэдбери и был прав. Он стал классиком при жизни, и фактически ещё при жизни была написана его биография. Она составилась из воспоминаний, из множества интервью, всегда содержательных, проникнутых мягким юмором патриарха. Рей Брэдбери умер – да здравствует Брэдбери, ведь его идеи, с виду такие простые, ещё долго не позабудутся, как лёгкие и чётко очерченные метафоры. И много ли мы узнаем о нём после смерти того, что не знали при жизни? Того, что он сам не рассказал нам?
Во всяком случае, сейчас прошло ещё совсем немного времени, и он словно бы ещё сидит в кресле в своём доме в Калифорнии, а мы слышим его голос: «[?]я-то буду здесь всегда. Этот ящик с моими фильмами и полки с моими книгами, беседы с людьми убеждают, что сотня-другая лет у меня есть в запасе. Может, не вечность, но уже неплохо, не так ли?» Да, совсем неплохо.
Татьяна САМОЙЛЫЧЕВА
Теги: Геннадий Прашкевич , Брэдбери
Пятикнижие № 28
ПРОЗА
Елена Леонтьева, Мария Илизарова. Про психов.
– М.: АСТ, 2014. – 414 с. – 3000 экз.
Этот роман с непритязательным названием написали два практикующих психолога, взяв за основу собственный опыт работы в московской психиатрической больнице. Такие "медицинские" книги в последнее время появляются всё чаще, и они обычно завоёвывают популярность. В представленной книге радуют готовность и умение её авторов не зацикливаться на бытовой, описательной стороне «жизни психов» – в противовес простенькому названию проблемы, поднимаемые здесь, глубоки и объёмны. «Момент, когда ты осознаёшь, что реально сошёл с ума, сложно сравнить с каким-нибудь другим важным моментом в жизни. Мир навсегда утрачивает предсказуемость и однозначность. Все чувства утрачивают определённость. Становится непонятно, как ты на самом деле относишься к людям и как они относятся к тебе. Страшный момент. Это невозможно забыть. И невозможно вылечить». Но психологи, в отличие от всех прочих, обязаны пытаться. И если у них и не получается вылечить – у пациента иногда получается выздороветь. До определённой степени.
ПОЭЗИЯ
Игорь Федорин. Земля пробудила, земля нашептала: избранные стихи. – Елец: ЕГУ им. И.А. Бунина, 2014. – 316 с. – 100 экз.
Когда мы говорим – провинциальный поэт, то сразу же появляется некая снисходительная интонация. И читаем мы книгу со столичной прохладцей. А это неправильно. Потому что в книгах провинциальных поэтов, чаще всего написанных в традиционной манере, хоть и не найти филологических и каких-либо других изысков, зато в них теплится нечто живое, доброе и настоящее.
Набухли
Мозолей на руках не счесть.
Вода усталая, как осень,
Зато у ветра сила есть...
Вот так просто и проникновенно чувствует Игорь Федорин.
Книгу «Земля пробудила, земля нашептала» отделяет полвека от первого сборника стихов поэта «Русло». И за пятьдесят лет не устарела тема любви к родной земле – к Елецкому краю, откуда Федорин родом. Раздумья о земле, о красоте всего сущего, благодарность жизни – вот сквозные темы сборника.
ЛИТЕРАТУРОВЕДЕНИЕ
Акмеизм в критике. 1913–1917 / Сост. О.А. Лекманова и А.А. Чабан. – СПб.: ИЦ «Гуманитарная Академия», Изд-во Тимофея Маркова, 2014. – 544 с. – 400 экз.
«История акмеизма началась с «Цеха поэтов»[?] «Вначале многочисленный и пёстрый по составу, Цех ставил своей задачей лишь совместную работу поэтов разных направлений над усовершенствованием стиха»… Здесь многие молодые поэты поставили себе голос». Так начинает свою вступительную статью один из составителей этого сборника, исследователь школы акмеизма Олег Лекманов. Собственно, весь сборник – это и есть многоголосица: Николай Гумилёв, Сергей Городецкий, Георгий Иванов, Вадим Шершеневич… Статьи, письма, доклады… С какой поры поэт становится адептом акмеизма? Что это значит для него? Что акмеисты думали о внешнем мире и о самих себе? Каким видели своё место в поэтической вселенной? «Несуществующими» назвал акмеистов Дмитрий Философов. Остросовременными они считали себя сами. Но кто были их учителя? Откуда пришли акмеисты и куда исчезли? И были ли они впрямь «чисто российским» явлением?
БИОГРАФИЯ
Сергей Марков. Гарсиа Маркес. – М.: Молодая гвардия, 2014. – 479 с.: ил. – (Серия «ЖЗЛ»). – 5000 экз.
Пророк Латинской Америки. Рыцарь. Колумб-первооткрыватель. Как только его не называли, с кем не сравнивали… Он открывал миру Латинскую Америку через глубоко индивидуальное восприятие, вполне фантастическое, но сам Фидель Кастро уверял, что в романах его друга Габо – всё правда. Разумеется, показать формирование такого человека было непросто, и Сергей Марков, «блуждающий по джунглям родословной» своего героя, с этой задачей, в общем, справился. Маркес вырос в причудливой, неустановившейся до конца стране, среде, эпохе, где всё стронуто и плывёт, где всё возможно и всегда неожиданно. Писатель ценил эту неподдельность и вариативность своего настоящего. Уместно ли развлекать себя предположениями на тему «страдал бы Маркес клаустрофобией, не родись он с затянутой вокруг шеи пуповиной»? Для истории это безразлично, но для Маркеса только так и было возможно. И хотя он лукавил, говоря, что после смерти деда (полковника, конечно же!) ничего значимого с ним не случалось, – всё уходит корнями в детство, и патриарх латиноамериканской литературы верил в это, как мало кто другой.
ДЕТСКАЯ ЛИТЕРАТУРА
Валентин Тублин. Гонки в сентябре. – СПб.: Союз писателей Санкт-Петербурга, ООО «Гриф», 2013. – 256 с. – 3000 экз.
Пожалуй, эту повесть осилит не каждый подросток. Только вдумчивый. Любящий и умеющий абстрагироваться. Ценящий парадоксальные и глубокие мысли, которые так удивляют, всплыв посреди повседневности. Эта книга не для тех, кто терпеть не может «заморачиваться». Она лиричная и многоплановая, многоголосая, составленная из рассуждений и чувств не меньше, чем из сюжетных ходов. Тем более что сюжет-то простой: невезучая команда гребцов очень хочет выиграть. Ну и ещё «юноша встречает девушку». Любовь с первого взгляда. Счастье с оттенком печали. Мы все проходили через это, когда взрослели, – может, и современные подростки узнают себя в героях Тублина? А как страстно, как завораживающе-горячо и вместе с тем пунктуально-подробно описан у него азарт лодочных гонок! Это действительно книга о спорте. И действительно о любви. Хотя больше всего о том, что творится с душой молодого человека, когда она «стесняется лирическим волненьем».