Литературная Газета 6472 ( № 29 2014)

Литературная Газета Литературка Газета

Понятно, что и устроители, и гости праздника любят Некрасова. И торжества удались на славу, потому что программа его в представлении зам. директора музея Татьяны Полежаевой была многообразна как никогда - на любой вкус и возраст. В ней приняли участие актёры ярославских театров, ансамбль народных инструментов «Золотые купола», в авторском исполнении прозвучала музыкальная композиция «Матушка-Русь». Стихи Некрасова положила на музыку певица и композитор Галина Рылеева (Москва), подготовил свою композицию известный киноактёр Лев Прыгунов. Писательскую делегацию представляли Александр Ананичев (Сергиев Посад), Борис Бартфельд (Калининград), Валерий Дударев, Мария Суворова (Вологда), Владимир Фомичев (председатель Некрасовского комитета СП России), от ярославцев читали Евгений Гусев и Владимир Перцев. Юных гостей праздника и их

родителей ждала разнообразная программа: «Спасибо, сторона родная!..» – выступление юных поэтов и артистов – лауреатов и участников областных творческих конкурсов. И конечно, радовали ярмарка, народные умельцы, крестьянские хороводы. Дух Некрасова[?]

Но ведь народность – не в описании сарафана, как учил нас Гоголь. И тут я хочу сказать об особой акции – достаточно смелой по нашему времени и общему настроению власть и деньги имущих. В музее усадьбы открылась выставка «Триумвират Николаев» – партнёрский проект Карабихи, музея Н.Г. Чернышевского (Саратов) и музея Н.А. Добролюбова (Нижний Новгород). Сотрудники музея и рассказали нам о борьбе и дружбе трёх великих революционных демократов, и показали редкостные экспонаты в оригинале, и даже прочитали трогательную композицию из писем и признаний единомышленников: они верили друг в друга, как в себя. Встретишь ли подобное в нынешней литсреде? Нас было в гостиной человек пятнадцать, и думалось: как бы расширить аудиторию, вернуть этих авторов в школьные программы? Дело ведь не в том, чтобы возвеличивать в полном объёме их идеи или тем более навязывать крайние взгляды насильно, как бывало в советское время, но надо знать, о чём думали, почему страдали эти благородные люди, подлинные граждане Отечества и таланты на ниве просвещения. И разве не востребованы сегодня их идеи социальной справедливости? На меня эта выставка и позиция устроителей произвели впечатление. Ну а некрасовский праздник всегда впечатляет. Он ведь песенный, яркий, истинно народный!

ТРИ НИКОЛАЯ

Хорошо, что мы хоть в праздник вспоминаем

Там, где Которосль в будущность течёт,

Трёх товарищей, трёх русских Николаев,

Трёх страдальцев за униженный народ.

Строгим стилем, без особых выкрутасов

Написали про контрастную страну

Добролюбов, Чернышевский и Некрасов –

Я последнего особо помяну,

Потому что ни приятственность напева,

Ни кипение иронии в крови

Не заменят нам некрасовского гнева

И некрасовской немеркнущей любви.

Теги: литературный процесс

Апофатическая филология

В последнее время современный литературный процесс в его расхожей версии стал напоминать кривое зазеркалье. Благодаря действию издательских, премиальных и грантовых механизмов создался строго определённый и весьма закрытый круг авторов. Для пропаганды их, мягко говоря, спорных и не всегда качественных книг используются всевозможные средства - от телевидения до бесконечного взаимного расхваливания друг друга. Круг этот узок, его участники кочуют из одного премиального шорт-листа в другой, из одной поездки за границу за государственный счёт в другую. Самое печальное, что те, кто волею судеб остался вне этого круга, обречены на изоляцию и забвение, как бы талантливы они ни были. Ведь обласканные вниманием издателей и культуртрегеров чудесным образом замечают лишь себе подобных. Но действительно ли они лучшие? Не пришло ли время опустить с небес на землю этих псевдонебожителей? В нашей новой рубрике "Поющие в репейниках" определять истинную цену этим «литературным счастливчикам» будет известный своей бескомпромиссностью прозаик и литературный критик Александр Кузьменков. Первой в очереди к правде оказалась Марина Степнова, лауреат «Большой книги», финалист «Русского Букера» и национального бестселлера, главный редактор журнала «XXL».

СУММА НУЛЕЙ

«Сегодня в России популярный писатель – это приговор. Просто очередной дешёвый йогурт в улучшенной упаковке». ( М. Степнова,

из интервью газете «Вести»)

Одна моя однокурсница, сама того не ведая, числилась у меня штатным кинокритиком. «Та-акая фигня!» – говорила барышня с очаровательной гримасой, – и после обвинительного вердикта можно было смело брать билет на ближайший сеанс. Точно так же в последние годы я обрёл штатного литконсультанта в лице Захара Прилепина, чьи комплименты следует понимать с точностью до наоборот. И коль скоро З.П. получает от чтения Степновой «море удовольствия», то закажите внукам-правнукам не заглядывать в её опусы.

Резонный вопрос: а что, собственно, роднит бр-рутального нацбола и глянцевую редакторессу? – Гегелю и не снилось столь затейливое единство противоположностей. Корыстный интерес исключён по определению как недостойный реального пацана. Остаётся единственная точка соприкосновения – глянец: литературные паралимпиады, подобострастные интервьюеры, автограф-сессии[?]

Во избежание терминологической путаницы поясню: глянец – это не только «Дом-2», прекрасная няня и кристаллы Сваровски. Всё перечисленное – лишь верхний слой явления. Надстройка, сказал бы опальный ныне Маркс. Базис, как ему и подобает, вполне экономического свойства. Постиндустриальная экономика производит не столько товары, сколько бренды. Назовите эти пёстрые фантики как угодно – симулякром (по Батаю) или общественно организованной видимостью (по Дебору) – суть останется неизменна: вторичный образ без первичного подобия. Сиречь глянец, внешний лоск, обманка. А кристаллы Сваровски – условие, воля ваша, факультативное.

Нынешний литпроцесс строится по тем же самым законам: на вторичных образах без первичного подобия. Эстетические конвенции одна за другой рухнули, и на обломках их самовластья запечатлён декалог новой, брендовой словесности. Снобовская аннотация к «Безбожному переулку» гласит: «В этой книге могло бы и не быть сюжета – Марина Степнова вышла на тот уровень, когда фабула уже не особенно нужна». Раз уж к слову пришлось: давеча Прилепин на своей фейсбучной странице отстаивал право писателя изъясняться на пиджин-рашен, – тоже важная заповедь, между прочим. Потому говорить о современной российской прозе можно лишь апофатически, отмечая отсутствие идеи, сюжета, внятной речи, здравого смысла и смысла вообще. Назвать итог пустым множеством язык не поворачивается. Ибо прав был Станислав Ежи Лец: в сумме нули дают страшное число.

Любопытное обстоятельство: наша героиня всеми правдами и неправдами открещивается от звания популярного писателя (см. выше). Не берусь высчитать долю кокетства в высказывании, но М.С. едва ли не с начала литературной карьеры пребывала в разряде must-have. В подтверждение – кое-что из послужного списка. Например, приличные тиражи: дебютный «Хирург» – 3000, «Женщины Лазаря» – 5000, «Безбожный переулок» – 8000. Или издательство: респектабельное «АСТ», причём уже на старте. Или реестр опекунов: литагентство «Банке, Гумён & Смирнова», крёстная мать всех российских бестселлеров Елена Шубина, критик Вячеслав Курицын и прочая, прочая, прочая… Слишком много людей трудилось над тем, чтобы выдать сумму нулей за нечто. Стало быть, возражать против поплитовского ярлыка по меньшей мере бесполезно. Сказано – в морг, значит, в морг!

Другое любопытное обстоятельство: недавно наша героиня преподавала неофитам азы писательского мастерства вместе с Татьяной Устиновой и (цитирую интервью) «прочими славными людьми». Ещё вопросы есть?

ПОЧЁМ КОШЕРНАЯ СВИНИНА?

«Изначально любая книга – грандиозное враньё, но люди будут в него верить, они станут переживать за героев. Именно поэтому мне кажется особенно важным не провраться в мелочах». ( М. Степнова, из интервью еженедельнику «День за днём»)

Упражнения в апофатическом литературоведении разумнее всего будет начать с цитаты:

«Неожиданный окрик «лежать» застал его в самый неудобный расплох… В следующую долю секунды перед носом у него уже были крупные поры пыльного асфальта… Из того места, которое только что загораживала огарёвская стриженая голова, торчала, чуть покачиваясь в щите, сапёрная лопатка. И лезвие её, любовно наточенное капитаном Цыбулиным, аккуратно рассекло букву «о» в слове «Родина» – словно кто-то вдруг произнёс его с иностранным акцентом.