Литературная Газета 6488 ( № 46 2014)
Шрифт:
Австралийские кенгуру увлекали его в первозданные леса Австралии.
Юркие шимпанзе, цепляясь за лианы, манили мальчика в непроходимые джунгли.
Весёлые дельфины подставляли ему свои мокрые спины для прогулки в океане.
Табуны степных лошадей уводили мальчика на свой водопой после полуденной жары.
Громадные слоны протягивали ему хоботы в знак своей привязанности к мальчику.
Берега континентов и материков ласкали сон мальчика своей прибрежной волной.
И не было границ между странами и народами.
И только голоса перелётных птиц пробудили мальчика, которому надо было идти этим утром в первый класс.
Диктор
Памяти Юрия Левитана
Он работал всю жизнь на радио.
Читал последние известия.
Добрые и тревожные вести с разных континентов.
Говорил о трудовых успехах своей страны,
о новостях культуры и спорта... А в конце передачи сообщал:
«По сведениям Гидрометцентра, ожидается безоблачная ясная погода, без осадков»,
Или – «Ожидаются дождь, гроза».
Но чаще всего он передавал ту погоду, которая была нужна людям.
Люди привыкли к нему.
Они узнавали бархат его голоса ещё со времён ушедшей войны,
когда он сообщал сводки Совинформбюро.
Они узнавали его ровный уверенный голос,
Но не знали в лицо.
Им и в голову не приходило: диктор невысок ростом, в очках.
Поседевший человек со спокойным, вселяющим надежду голосом.
Пришло время ухода на пенсию.
Сослуживцы накрыли стол в кабинете директора,
решили устроить по этому случаю небольшой прощальный ужин.
Настала минута,
когда диктор в последний раз сел за пульт
передачи.
Сообщив последние новости,
тревожные вести из-за океана, он сказал:
«Над всей страной сегодня ясная, безоблачная погода, но...»
И здесь голос диктора дрогнул:
«...я сегодня последний раз выступаю перед вами.
За сорок лет работы мне было больно сообщать,
что где-то люди всё ещё убивают друг друга,
что где-то раздаётся плач ребёнка у тела мёртвой матери.
Прошу простить, что вам пришлось слышать от меня
о многочисленных жертвах ушедшей войны,
о разрушенных городах и сёлах.
Прощаясь с вами, я говорю:
берегите мир, берегите нашу планету, берегите нашу Землю.
Она уже бессильна перед нашим разумом, люди.
Относитесь к ней – как к своей матери.
Будьте добры и здоровы!
Пусть тот, кто теперь будет сообщать вам последние известия,
никогда не произнесёт
самого страшного слова на нашей Земле –
война!»
Диктор встал и, не глядя ни на кого, направился к выходу.
Он не остался на торжество.
Оно ему было уже ни к чему...
Без
Нет рецептов, какой будет литература. Предназначение человека написано на небесах. Оно должно сопрягаться с биением твоего сердца, с твоими мыслями. Не разделяя человечество на границы, государства и нации, надо воспринимать его как образ всемирного кочевничества, космополитизма. Номад-кочевник – это человек, который, отбросив свою оседлость, приковывающую к месту бытия, несёт в себе новое открытие – познание других – в себе. С этим мы пришли в ХХI век.
Физики и лирики
Спор между физиками и лириками о том, нужна ли в космосе ветка сирени, который в 60-х годах затеяла «Комсомолка», кажется надуманным. Между физиками и лириками больше сходства, чем различия. Процесс творчества одинаков и у физиков, и у математиков, и у лириков.
Катет и гипотенуза – это образы! Каждая математическая формула хороша лаконизмом, но она ещё больше выиграет, если в ней будет присутствовать поэзия. Взять ту же неевклидову геометрию Лобачевского. В ней бездна фантазии. Чтобы её обнаружить, надо быть поэтом.
У меня несколько парадоксальное мнение: поэт не обязательно должен писать стихи, но мыслить образами – это одна из основных ипостасей поэтического состояния.
Что касается поэтического состояния, то известно, что оно присуще человеку не только творческой профессии. Оно может возникнуть и в инженере, и в агрономе, и в водителе.
АЛМА-АТА (Республика Казахстан)
Теги: культура , искусство
Не знаю, в чём моя вина
Движение
Скажи рулевому, чтоб правил - правее.
Скажу рулевому, чтоб вывел – левее.
Не надо правее,
Не надо левее,
А надо – живее! Живее! Живее!
А надо, чтоб сильно вертелись колёса
И не буксовало решенье вопроса.
И цель благородна, и ветер в ушах,
И слышно, как прячется враг в камышах.
Куда полетят молодые моторы,
Сыновней тоской оглашая просторы,
Вздымая пласты и пуская вразнос
Молчанье полей и усталых берёз?
* * *
Это было в прошлом веке,
Где водились чудеса.
Вспять уплыли наши реки.
Молча сгинули леса[?]
Это вы в холодном зале
Что-то пели о любви?
Вам, конечно, приказали,
Вас к берёзе привязали,
Вас пытали на крови,
По щекам цепями били?
Целились из-за угла?
Нет, мы Родину любили.
С нами Родина была.
До сих пор в Сибири где-то