Литературная Газета 6512 ( № 23 2015)
Шрифт:
Книга эссеиста, писателя и драматурга Ермека Аманшаева – в русле этих творческих активов, она вышла в издательстве «Художественная литература» с предисловием Анатолия Кима.
Во всём этом я вижу отчасти и предварительные творческие итоги Государственной программы «Культурное наследие», инициатором которой является Президент РК Н.А. Назарбаев. И эта уникальная программа, десятилетие которой приходится на нынешний год, даёт свои творческие плоды и свершения.
К слову сказать, одним из тех, кто входил в рабочую группу по реализации данной Государственной программы «Культурное наследие», был и остаётся автор книги «В поисках мифа» Ермек Аманшаев. Остаётся не в ранге госслужащего, а по призванию сердца и небесного
Вообще необходимо заметить, что любая творческая личность – это достояние нашей республики. И относиться к ней необходимо как к духовному богатству нашей страны, нашего народа. Как мне кажется, здесь и необходима определённая государственная программа, ибо, обладая одними природными богатствами, можно превратиться в сырьевой придаток цивилизации, особенно в нарастающую эпоху глобализации. Необходима гармония, всестороннее развитие личности. Поэты и писатели, как никто другой, интуитивно чувствуют нарушение этой гармонии на данном этапе развития нашего общества, ибо в их чувствах, в их сердцах как бы присутствует невидимый камертон, определяющий диапазон этой гармонии.
Западное поколение литераторов сформировалось в атмосфере разочарования в авангардистских течениях 60–70-х годов (таких как экзистенциализм). Разочарование и отказ от бунта – вот кредо нового поколения. В отличие от своих предшественников оно выросло не среди яростных схваток, а в обстановке апатии и компромисса, когда начался отказ от экспериментов в области формы и происходил возврат к интриге в литературном произведении, к психологизму, возрождался интерес к персонажам и сюжету как таковому. Пауль Брюкнер ещё в конце прошлого века утверждал, что «[?]мы полагаемся на «негативную мудрость», мы больше не видим прямой связи между литературой и историей, поскольку знаем, что ни один народ, класс или партия не могут считаться единственным носителем смысла истории. Мы не верим больше в миф о прогрессе в искусстве, не верим в необходимость полного разрыва с традициями и в эксперименты и поиски, ибо они сплошь и рядом заканчиваются серостью или очередным вариантом терроризма».
Но как же быть с новым поколением людей творчества, у которых возникает предчувствие благословенной катастрофы, которая, по их мнению, изменит нынешнее существование людей? Какие сюрпризы ещё преподнесёт нам новая история XXI века, когда слово «будущее» ассоциируется с ближайшим месяцем, с ближайшим годом? Такое чувство не может, конечно, не оказывать своего влияния на литературный процесс.
Следуя этой логике, можно убедиться в том, что всевозможные авангардистские «измы», которые вдохновляли скульпторов, художников, писателей, сочинителей популярной музыки, теперь окончательно сошли со сцены. И мы имеем дело с двумя видами отчуждения: с отчуждением писателей друг от друга и литературы – от других видов искусства.
Но давайте вспомним Сартра, который когда-то выдвинул тезис об «ангажированности писателя». Жан-Поль Сартр всегда утверждал, что для него литература – высшая реальность, которая стоит над всем остальным и благодаря которой человек «ежесекундно освобождается от истории». В наши дни, когда литература наконец полностью деидеологизирована и её роль, казалось бы, стала куда скромнее, наиважнейшую миссию играют личность и сущность писателя или поэта, его собственное «я» в определении различных сторон нарастающей глобализации и конфликтов, порождённых ею. И как актуально звучит знаменитая фраза того самого Сартра: «Здесь, в этой комнате, я взвалил себе на плечи век и сказал: я за него отвечаю. Сегодня и всегда». Давайте пристально взглянем из окон наших писательских кабинетов – какой век встаёт над нашими горами? Какой читатель идёт вслед за ним?
Ермеку Аманшаеву удалось в определённой степени выстроить своеобразный «мост познания» между Востоком и Западом, где «уроки Ауэзова
В этом же нравственном ряду и «Дорога, освещённая странником» по творчеству Абиша Кекильбаева. Жаль, что она не вошла в книгу «В поисках мифа». Помню, как ещё студентами в Москве брали среди земляков на одну только ночь его «Степные баллады», чтобы постигнуть и понять, «что перманентный конфликт и нескончаемая схватка между человеческим Величием, возникающим и обретающимся лишь в «пограничном» круге последних истин человеческого существования, с одной стороны, и беззастенчиво оспаривающей это Величие заземлённой мирской суетой, с другой – составляет едва ли не главный рефрен и основную канву большинства произведений Абиша Кекильбаева»…
Отдельной творческой нотой проступает та или иная стихия природы. «В рассказе М.О. Ауэзова «Сиротская доля» (1921 г.) описание свирепствующего Бурана занимает основное место. Жуткий степной Буран, этот свистящий орган, наполняющий снегом, пургой всё живое пространство, который стремится проглотить мир и маленький домик, дышащий кривым дымом из трубы, – как последний оплот жизни, – для Ауэзова это борьба противоборствующих сил, атмосфера «во чреве кита» (Маргарета фон Трота), атмосфера реальности… Некая космическая сила, которая стремится «осугробить», «обморозить», обездолить всё сущее… Перед этим символическим вселенским монстром… реальность, существование кажутся подавленными, незащищёнными, инертно ожидающими своего конца. Здесь «человек не господин сущего», как поговаривал Мартин Хайдеггер, он даже «не пастух бытия». По Ауэзову, «человек – до поры до времени вертелица-игрушка в руках Судьбы». Сама Природа Арки, степная вселенная номадов, суровая в летний безводный зной, беспощадная зимой, когда задували бураны, чудовищно жестокая в пору весеннего джута, когда погибала от бескормицы вся живность кочевников, – Природа была испытательным полигоном Жизни для кочевников, откуда невозможен побег». И не в этих ли неземных звуках зарождается и зов – шакыру – наших великих предков, кюи Курмангазы и Давлеткерея, народные песни «Еки жирен», «Караторгай» Акана?
Эти творения бессмертны, так же бессмертны, как и сама память народа. А ведь запрещали, и не раз, и «Елимай», и целые эпосы. Ничего из этого не вышло, народ всё равно сохранил их в своей памяти, и пел, и читал, пусть тайком, не в открытую, но сохранил всё это во имя своих детей и потомков.
Да-а, даже время бессильно перед многовековой памятью народа, великие представители которого действительно не двигали историю, они ощущали в себе её движение.
Так, приводя крылатые слова Альбера Камю, утверждает автор книги «В поисках мифа».
Полагаю, что он прав.
Писатель и философ Ермек Аманшаев.
Диас МУСАХАНОВ, г. Алматы
Теги: Е. Аманшаев , В поисках мифа
Высокое небо словесности
Чрезвычайный и полномочный посол Республики Казахстан в Российской Федерации, профессор М.М. Тажин