Литературная Газета 6517 (№ 29 2015)

Литературная Газета Литературка Газета

Вместо Хайяма автор предложил мне такого хорошо сделанного Маяковского. Дальше, по воле поэта, меня носило по всему разно­образию современного слова, с которым - если брать классические каноны стихосложения - он обращается весьма вольно. Он может начать первую строку с мужской рифмы, а потом про неё и не вспомнить, жонглируя в продол-жении одного стихотворения женскими и даже гипердактилическими.

И вдруг, продолжая читать, замираешь от рвущейся с листа буйной мощи:

Холодное солнце восходит над рваным железом,

Стихает

обвал, дизеля по отрогам гоняя,

И, в чёрные скалы недевичьей памятью врезан

Ревущий пропеллер[?] какого же, к чёрту, огня ей?

Понятно, что Восток - наш, Дальний. Только наш человек может так управлять силой слова - так, что после прочтения сидишь ошарашенный и пытаешься понять: что произошло, что такого скрыто в четырёх строках? Подобные находки, неожиданные и запоминающиеся, щедро рассыпаны на страницах.

Эта книга - вообще удивительный симбиоз отсылок к нравоучениям святых отцов, "упреждений" (читай: вступлений), полного списка литературы, посвящённой автору, рисунков (Вот по этому поводу сказать нечего - схематичные наброски чёрными линиями заполонили поэтические издания. Впрочем, если иллюстраторы то же самое делают в цвете, получа-ется ещё хуже.), оригинальных названий, строчек из точек.

Есть в книге и отрывок из поэмы - жанра, практически исчезнувшего в последнее время. В ней автор отходит от образ-ной насыщенности и делает упор на лёгкость слога, которую можно сравнить с разговорным стилем Твардовского. Такая установка даёт определённую вольность, и даже изредка проскакивающий матерок, свойственный прямой речи простых людей, не коробит слух, хотя лучше было бы обойтись без него.

В целом книга, как мне кажется, - событие не только в жизни автора, но и литературного процесса в целом.

Теги: Юрий Кабанков , …с высоты Востока

Откликнуться на зов

Лев Болдов. Полёт.
– Симферополь: ООО "Издательство и типография "Форма", 2015.
– 180 с.
– 2000 экз.

В наше время сложно встретить настоящие стихи. Такие, чтобы всё было в порядке и с рифмой, и с ритмом, и со смыслом, и с наличием души. Душа - это вообще самое сложное в стихах, потому что неясно, что нужно для того, чтобы она про­явилась. Это или есть, или нет. Третьего не дано.

И сейчас мир остался без ещё одного автора, который мог бы порадовать читателя. Лев Болдов покинул этот мир в феврале сего года и больше ничего не напишет. Но любителям проникающих в сердце стихов, наполненных чувством и тонкой эмоцией, дорог его голос.

Когда спят города, позабыв про дневные бои,

Когда светит

луна, как огарок, в оконный проём,

Среди каменных стен позывные блуждают мои.

Я бессонный радист. Я тебя вызываю. Приём.

Стихи Льва Болдова наполнены этим зовом. Он взывает к любимой женщине, к небесам, к высшей силе, к себе. Даже неважно, к кому. Главное - это зов. Желание показать себя, свой город, храмы - и, конечно же, чувство.

Все слова мои - невпопад,

И сбоит строка.

Ведь моя любовь - водопад,

А твоя - река.

Но в отличие от большинства людей, просто желающих поделиться с миром своим присутствием, автору есть что показать. Он разнообразит поэтическое высказывание отсылками к Клоду Моне, Блоку, Мандельштаму и многим другим. То он "еврейский мальчик Левитан", то Адам. То он рассуждает о Боге, то вспоминает семидесятые. И всегда следует за ним образ неизвестной женщины - символ любви, - о которой он говорит не меньше, чем о себе.

У Льва Болдова нет вычурных рифм и непонятных образов. Конечно, отсутствует у него и банальное "любовь-кровь", которым когда-то грешил каждый автор. Но простеньких рифм вроде "гроза-слеза" - сколько угодно. И, как ни странно, стихи это не портит, а промелькивает между строчками так, что глаз не цепляется. Вообще стихи автора воспринимаются на удивление легко. За исключением парочки экспериментов с рифмами:

Ну что ж ты опечалился, камрад?

Сто грамм горючих закусив слезою

И разминая в пальцах "Беломор",

Ты смотришь в точку, сам себе не рад.

Лицом темнея, как перед грозою,

И всё киваешь - докатился, мол!

Как видно, здесь рифмовка отнюдь не стандартна, что может сбить читателя с толку, и он начнёт ловить рифмы вместо того, чтобы вдумываться в смысл. Однако же разве это не тренировка для мозга?

Также есть у автора стихи и с неустоявшимся ритмом, меняющимся от строфы к строфе:

На суку сидит ворона,

Как посланница Харона.

Целый день сидит она

У замёрзшего окна.

На дворе мороз лютует,

А она и в ус не дует.

Даже с места не сойдёт -

Ждёт.

И дальше в этом стихотворении идут уже шестистишия. Но отчего-то такие перебивки тоже к месту и совсем не усложняют понимания.