Литературная Газета 6522 (№ 34 2015)
Шрифт:
Творческая интеллигенция много раз поднимала вопрос о необходимости создания музея Николая Гумилёва и Гумилёвского заповедника Бежецк– Градницы–Слепнёво по типу Ясной Поляны. Открытое письмо деятелей культуры президенту с обоснованием этой необходимости было опубликовано в «ЛГ» в 2011 году («ЛГ» № 14, 13 апреля). Это письмо до сих пор актуально! Жаль, что реализация этого проекта тогда ввиду нехватки государственного финансирования была отложена на неопределённый срок.
Гумилёвское общество решило больше не ждать милости от чиновников и выступило с инициативой создания в Бежецке народного музея Гумилёвых. Он располагается в Доме молодёжи Бежецка, где собраны уникальные экспонаты: подлинные материалы, фотографии, книги, вещи Николая и Льва Гумилёвых, Анны Ахматовой. Первый и единственный в стране народный музей Гумилёвых успешно работает уже два года силами местных подвижников и энтузиастов. Здесь проводятся интереснейшие экскурсии для школьников, а также для индивидуальных и групповых туристов. Наша культура всегда держалась на подвижниках, – и очень радостно, что в российской провинции находятся такие талантливые и неравнодушные люди, как организатор и руководитель
В Бежецке сохранился дом Гумилёвых (по улице Чудова, 68/14), в котором много лет жили мать, сестра и сын Николая Гумилёва Лев. В этом же доме проживал и сам поэт со второй женой Анной Энгельгардт и дочкой Леной, а после его расстрела здесь не раз бывала Ахматова. Но дом Гумилёвых сегодня занят шестью семьями, хотя, конечно, он должен быть расселён и работать как государственный мемориальный литературный музей трёх гениев нашей страны – Анны Ахматовой, Николая и Льва Гумилёвых.
Когда-то первый биограф Николая Гумилёва и Анны Ахматовой Павел Лукницкий, подвижник, который под страхом смертельной опасности сохранил для нас уникальный архив двух поэтов, написал такие строчки:
И знаю я: бывает счастлив гений
Лишь в памяти грядущих поколений.
Неужели мы опять не сможем исполнить свой долг перед памятью великих поэтов и не сохраним их драгоценное наследие для грядущих поколений? Ведь если есть музей, то начинается новая, другая ЖИЗНЬ поэта, который говорил: «Золотое сердце России мерно бьётся в груди моей» .
Теги: литературный процесс
Шарашкина палата
Совсем недавно в «ЛГ» получили по электронной почте такое письмо:
Добрый день,
Нас очень волнует процесс схлопывания интеллектуального пространства в России. И литературного пространства, в частности.
Отчасти для решения этой проблемы Литературная палата России создаёт цикл литературных передач на телеканале Культура, в котором сможем раскрыть наших современников – выдающихся писателей, журналистов, литераторов и переводчиков.
Не каждый день такое получаешь… «Процесс схлопывания», а также «возможность раскрыть наших современников», признаюсь, не оставили меня равнодушным. Я решил изучить деятельность Литературной палаты, задумавшей столь дерзкое начинание. Не буду скрывать, я знал о ней и раньше. В частности, из хлёсткого материала Дмитрия Чёрного в «Литературной России». Да и удивлённые и ошарашенные коллеги кое-что мне рассказывали. Но как-то я не воспринимал всё это близко к сердцу. Чего сейчас только не организовывается! После 1991 года мы играем в свободную страну, а безобразия и странности давно уже не поражают воображение. Но «Литературная палата»! Это, друзья мои, нечто из ряда вон. Для справки… Создана ЛП 21 января 2015 года. А основали её ни больше ни меньше как Союз российских писателей, Союз писателей России, Профессиональный союз писателей России, Союз переводчиков России, Союз журналистов России, Российский союз профессиональных литераторов, Союз писателей ООН, а также литературные объединения регионов России, лекторий «Прямая речь», Фонд Интеллектуальных Инициатив, Клуб кураторов литературных фестивалей России, Фонд «Живая классика», проект «Литературный след», проект «Живое слово», Фонд «КПД СТО» и многие другие. Вот оно, оказывается, как. И это произошло, когда писатели с надеждой ждут исполнения поручения президента о создании Всероссийского литературного общества, данного на литературном собрании осенью 2013 года. Ловят каждый, даже самый незначительный слух на эту тему. Решаются тревожить по этому поводу и отрывать от важных государственных дел Советника Президента РФ по культуре и искусству Владимира Толстого. Горюют, что в связи со сложным экономическим положением в стране на это благое начинание не находится бюджетных средств. Но как же так? На создание Литературного общества средства в силу кризиса не выделяются, а на кормление ЛП откуда-то берутся! Неужели на тех, от кого зависит финансирование литературных проектов, столь сильное влияние оказали заявленные декларации ЛП?! Цитирую с её сайта: « Главная социальная цель Литературной Палаты России – поднять престиж чтения и как культурной практики. Литература должна стать одним из статусов – не шикарный отдых за границей, не новая машина, а книга талантливого автора, прочитанная накануне – предмет разговора и престижного потребления».
Можно было бы посмеяться и забыть! Но более тщательное знакомство с источниками приводит к выводу, что от всех инициатив и проектов ЛП очень уж ощутимо попахивает бюджетными деньгами. Если нет, то откуда тогда у вновь созданной организации средства? А ведь у ЛП имеется даже своя премия - «Война и мир». Да и многие мероприятия, патронируемые этим новоделом, из программы Года литературы. А вот ещё читаем: «В Государственной Думе РФ в рамках сотрудничества Литературной палаты России и Социальной платформы Единой России прошёл круглый стол «Инициативы литературных объединений в Год литературы» . Как-то обидно это всё, право. И несправедливо. В год, когда тяжелейшие трудности испытывают старейшие литературные издания и массово закрываются книжные магазины, ЛП процветает, заседает в Госдуме и даже проводит кастинги ведущих для канала «Культура». Прежде меня от души забавляло, как трепетно «Роспечать» патронирует «Стихи.ру» – сайт, давно превращённый Дмитрием Кравчуком в машину по вышибанию «бабла». Но это уже история привычная. И с сайтом всё много лет как понятно, и с Роспечатью. Но ЛП – тема новая. Где они базируются, эти благородно-бюджетные спасители престижа чтения? Открываем раздел «Контакты», и сердце замирает. Поварская, 52. Это же
Прочитав такое, задумаешься, где ты: в шарашкиной палате или в палате № 6.
Теги: литературный процесс
Свидетельство расплаты
В сегодняшней публикации мы вновь обращаемся, хотя и в несколько ином ракурсе, к кругу проблем, поставленных в первой статье цикла «Мировая словесность: взгляд из XXI века». Напомню читателям, что в открывшей этот цикл статье профессора М.М. Голубкова («ЛГ», 11.02.2015) шла речь, в частности, о литературоцентризме русской культуры – о том, что именно литературе всегда принадлежала ведущая роль в формировании национальной картины мира, что литература несёт в себе «генетическую память» нации и именно благодаря литературе человек ощущает себя причастным к событиям национальной истории; о том, что литература во многом моделирует образ мышления и поведения человека, внушает представления о должном и недолжном и играет в конечном счёте важнейшую роль в формировании этического кодекса личности.
В связи с размышлениями на эту тему невозможно не вспомнить о фигуре, занимающей особое место в истории русской литературы ХХ века, – о ярком прозаике и, пожалуй, не вполне оценённом на сегодняшний день поэте, о человеке, судьба которого являет собой образец мужества, о писателе, внимание и интерес к творчеству которого сегодня всё возрастает, – о Варламе Тихоновиче Шаламове.
Как творчество Шаламова соотносится с теми проблемами, которые были обозначены в головной статье нашей рубрики? Как сам Шаламов ответил бы на вопросы о роли литературы в формировании общественного и личного сознания? О нравственной миссии, традиционно присущей русской литературе? О том, каковы задачи литературы и возможно ли говорить о нравственном долге писателя и поэта?
Выявить и сформулировать позицию Шаламова по перечисленным вопросам – задача непростая. Проблема мировоззрения Шаламова таит в себе целый ряд сложностей и подводных камней, но тем не менее постараемся представить эстетическую и идеологическую позицию писателя с возможной отчётливостью.
Среди высказываний Шаламова о литературе есть несколько броских заявлений, на которые мы, читатели и литературоведы, часто и опираемся, стремясь прояснить для себя взгляды Шаламова и круг его мировоззренческих представлений. Чаще всего вспоминаются фрагменты из черновых записей Шаламова 1970-х гг. Это декларативные, резкие по тону и, казалось бы, совершенно недвусмысленные высказывания: «Я не верю в литературу. Не верю в её возможность по исправлению человека. Опыт гуманистической русской литературы привёл к кровавым казням двадцатого столетия перед моими глазами». Или: «Искусство лишено права на проповедь. Никто никого учить не может, не имеет права учить. Искусство не облагораживает, не улучшает людей». В духе этих утверждений – и слова Шаламова из письма к И.П. Сиротинской тоже начала 70-х гг.: «Крах её (литературы. – Д.К. ) гуманистических идей, историческое преступление, приведшее к сталинским лагерям, к печам Освенцима, доказали, что искусство и литература – нуль». А вот высказывания Шаламова о содержании искусства (цитируем опубликованные черновики тех же лет): «Есть какая-то глубочайшая неправда в том, что человеческое страдание становится предметом искусства, что живая кровь, мука, боль выступают в виде картины, стихотворения, романа». Казалось бы, позиция Шаламова ясна? Литература себя дискредитировала, она полностью лишена морального, проповеднического пафоса, не играет никакой воспитательной роли и ничему не способна научить человека. Так? А если основой романа, повести или стихотворения становится пережитое человеком страдание, тогда искусство оказывается лживым, потому что, по словам Шаламова, «никакой Ремарк не передаст боль и горе войны».
Но, быть может, рассуждая о взглядах и эстетике Шаламова, нужно ориентироваться не только на поздние высказывания писателя, но и на весь комплекс его размышлений о литературе – на его статьи, на частные письма к разным адресатам и – в первую очередь! – на его прозаическое и поэтическое творчество.
Откроем письмо Шаламова Б. Пастернаку от 28 марта 1953 г. «Задача поэзии, – утверждает Шаламов, – это нравственное совершенствование человека – та, та самая задача, которая стоит в программе всех социальных учений, спокон веков лежит в основе всех наук и всех религий. Никакой другой задачи ни у каких поэтов, хотя бы и Виллонов, – нет». Откроем статью Шаламова «О прозе»: «Колымские рассказы» – попытка поставить и решить какие-то важные нравственные вопросы времени, вопросы, которые просто не могут быть разрешены на другом материале». Всякий большой художник, как доказывает Шаламов в очерке «Об одной ошибке художественной литературы», должен «заклеймить всё нравственно негодное». Все эти слова Шаламова прямо свидетельствуют о том, что он ставит перед литературой в первую очередь именно моральные задачи, а искусство вообще воспринимается им как важнейший инструмент воздействия на нравственное сознание человека.