Пением в древней Литве занимались девицы, странствующие нищие, гадатели и, наконец, жрецы. Пение часто сопровождалось аккомпанементом на каком-нибудь инструменте. Из музыкальных инструментов были известны разного рода свирели, дудочки из тростника и пера; на охоте употреблялись рога, а на войне трубы; из инструментов с струнами в большом употреблении был род арфы (канклис).
Литовцы, как большие любители природы, в своих песнях почти на каждом шагу выводили на сцену предметы природы царства растительного и животного, которые имели то или другое символическое значение. Ничто не имеет в народных литовских песнях такого символического значения, как желтые цветы руты, которые так же, как и у славянских народов, есть символ девственности, и ни одна девическая песня не обходилась без руты. Девица цветет своим девством, бережет свое девство – это выражается образом, что девица ходит в рутяном огороде и поливает руту; цветение руты символизирует расцвет девической красоты. Бросить рутяной венок в воду – значит прекращение девства. Вместе с рутою нередко упоминается и лилия, которая также символизирует красоту и целомудрие; но лилия служит для выражения и любовного чувства, чем никогда не бывает
рута; благосклонность девицы в песнях молодец сравнивает с лилиею, но никогда с рутою. Лилия и роза в песнях означают девицу, а пион – молодца; эти цветы в песнях символизируют любовную чету. Зеленый цветок майоран, часто употребляемый в литовских песнях, всегда означает символ дружелюбия, гостеприимства, учтивости, точно как василек в Малороссии. Знакомство девицы с чувством любви выражается в песнях собиранием майорана или покупкою его. Подарок девицею жениху букета из цветов майорана означает ее согласие на брак.
Из деревьев и кустарников литовская поэзия, как древняя, так и новая, любит розовый куст, дуб, клен, липу и березу. О розовом кусте сохранилось несколько песен – ясно, что это обломки каких-то мифологических рассказов; о липе, дубе и других осталось тоже много песен. Из всех деревьев дуб чаще всего упоминается, но это и понятно: дуб в религиозных верованиях литовцев был самым священным деревом.
В литовских песнях нередко можно встретить выражение о превращении души молодца в цветок или души отца в дуб. Из этого можно заключить, как и заключают некоторые, о веровании древних литовцев в переселение душ после смерти в другие тела.
Из царства животного в литовских песнях больше всего упоминаются птицы, а именно: кукушка, предвозвестница правды и будущего, голубь, соловей, ласточка, зяблик и другие.
Вот для образца несколько литовских древних песен, взятых нами из сочинения Киркора и Кукольника «Черты из истории и жизни литовского народа»:
I
Месяц женился на солнце,То была первая весна.Солнце встало очень рано,Месяц, устыдясь, сокрылся.Месяц блуждал одинИ влюбился в Денницу,И рассердился ПеркунИ рассек его мечом.– Зачем ты оставил солнце?Зачем влюбился в Денницу?Зачем таскаешься один по ночам?
II
Денница приготовляла свадьбу (пир).Перкун въехал через воротаИ разбил зеленый дуб.– Кровью, что брызнула из дуба,Замаралось мое платьеИ запятнался венок.Плакала дочь солнца,Три года листья собирала,Иссохшие листья.– Где я, любезная мать,Платье вымою?Где выполощу эту кровь?– Иди, моя милая дочка,К тому озеру,В которое втекают девять ручьев.– Где я, любезная мать,Высушу мое платье?Где его развешаю на ветре?– О, милая дочь моя,В саду, в садике,Где растет девять роз.– Когда я, любезная мать,Надену свое платье?Когда будет чисто?– О, дочь милая!В тот день, когда на небеЗасветит девять солнц [49] .
49
Число 9 – священное в численности литовско-языческой, как и в скандинавской. По замечанию некоторых ученых, святость числа 9 происходила от числа 3, которое у известных народов земного шара имеет святое и символическое значение. Девять есть три раза три, следовательно, трижды святое, трисвятое.
III
Лайма зовет, Лайма кричитИ бежит босиком по берегу.Я взобралась на гору,Увидела трех рыбаков,Трех на море пловцов.– Не видали ль вы братаНа высоком море?– О, девица, о, лилия.Брат твой утонул,Лежит в море на дне,Песком омывает ему лицо,Волна играет с его волосами.– О, рыбаки, о, друзья!Не вытащите ли вы мне братаИз глубокого моря?– Что нам дашь, если вытащим?– Одному шелковый пояс,Другому золотое колечко,Третьему мне нечего дать,Буду служить у него,У молодого кормчего.Кормчий хороший человек,Умеет править судномПо ветру и против ветра.
IV
– Милое солнышко, божеская дочка!Где ты так долго бывало?Где так долго замешкалось?Куда от нас удалилось?– За
морями, за горамиЯ стерегло детей-сирот,Грело бедных пастушков.– Милое солнышко, божеская дочка!Кто тебе утром раскладывает огонек?Кто тебе покрываетТвое ложе утром?– Денница и Вечерница,Денница раскладывает огонь,Вечерница стелет ложе,Я имею много детейИ большие богатства.
V
– Земля мать, земля родительница цветов!Где мне посадить розовую ветку?– Здесь на высоком холме,Над пристанью, над морем.– Земля мать, земля родительница цветов!Где найду я отца и мать?– Оставленное бедное дитя!Иди на высокий холм.Над пристанью, над моремТам выросло из розовой веткиВысокое розовое деревцо,С ветвями под самые облака.Я взобралась высокоПо розовым ветвям,Там встретила я милого юношуНа божеском конике.– Ах, юноша! Милый витязь!Не видел ли ты моих отца и мать?– О, девица, милая девица!Сойди вниз, в бездну!Там твой отец и матьПразднуют свадьбу сестры.Сошла я в бездну.– Добрый день! Ясный день, отец мой!Добрый день, ясный день, матушка!Зачем вы меня маленькуюПосреди чужих оставили?Я стала взрослою девицею,А теперь нашла люльку,В которой играла, будучи ребенком.
VI
– Пой, сестрица!Почему не поешь?Почему на руки Оперлась, грустя?– Как же мне петь,Как мне быть веселой?В садике беда:Садик разорен,Рута истоптана,Розы вырваны,Лилии рассыпаны,Роса отряхнута.– Не ветер ли подул с полуночи?Не река ли вышла из берегов?Не Перкун ли загремел?Не молнию ли сбросил?– Ветер не веял с полуночи,Ни река не выходила из берегов,Ни Перкун не гремел,Ни молния не спадала.Бородатые люди,Люди от моря,Вышли на берег,Садик разорили,Руту истоптали,Розу общипали,Лилию рассыпалиИ росу отряхнули.И я – я самаС трудом укрыласьПод ветвями,Под темным веночком.
VII
Над морем, над пристаньюВозносится белая гора;На горе, на холмеСтоит зеленый дуб.Я, бедный, туда поплыл.Обнял его руками,– О, любезный мой дуб!Не превратился ли ты в отца моего,А зеленые твои ветвиНе превратились ли в белые руки?А зеленые твои листья —В дружеские слова?Ах! Я, бедный, отошел оттуда,Плача горькими слезами,Потому что дуб не превратилсяВ любезного отца,Ни зеленые листья —В дружеские слова.
VIII
Летел каунис (амур литовский) издалека,Где царствует вечное лето;Сказал мне миленький карлик,Что там воюет мой милый,Приедет на сивом конеС богатою добычею?О, возвратись мой милый божок!Возьми его на крылья свои!Принеси мне его здорового,Я не хочу дорогих камней,Довольно мне его объятий.
IX
Садила зеленую руту,Поливала своими слезами,Забор был для нее оградойЗатем, чтобы стать венками.Ты будешь для меня украшеньем.Расти, веселая, на гряде,Напейся моими слезами и потом,Пока не приедет мой милый!Пусть не вредят тебе злые ветры,Пусть дождь тебя не клонит к земле,Пусть прохлаждает тебя Пуцис с Пуцятами (Зефир),Милые друзья цветов.