Livor Mortis

Solgret Reed

– Боже, Паркер, - Эдвард закрыл глаза и надавил себе пальцами на виски.
– Неужели ты думаешь, что меня беспокоят эти деньги?

– Я могу представить, что смерть Лиама занимает все твои мысли, но это тоже немало важно! Если тебе совсем не хочется этим заниматься, я буду держать это на контроле, чтобы мерзавцев нашли. Ты всегда можешь жить в моем доме, хоть всю жизнь! Но было бы неплохо вернуть то, что тебе принадлежит! И потом, я даже подумываю

о том, чтобы выкупить твой дом у Уэйда. Я думаю, мне это по силам. Но идея продавать семейный особняк действительно была очень глупая, даже если не учитывать трагическую кончину Морриса!

– Паркер!

– Даже не спорь со мной! Я взвешу все за и против, и постараюсь заняться этим в ближайшее время. Кстати, ты так и не ответил, как ты открыл ворота? Все вещи, найденные у Лиама, в том числе и ключи, хранятся у констебля. Я прошу, только не говори, что ты их украл!

– Нет же!
– запротестовал молодой человек.
– Лиам сам однажды дал мне дубликат. Я клянусь! Мне просто нужно побыть наедине с самим собой. Это поможет мне прийти в себя.

– Не думал, что гальвинизм - это про философию, - недоверчиво произнес мужчина.

– Во многом.

– Постарайся не совершать никаких глупостей, - почти умоляющим голосом произнес Паркер.

– Когда такое было?
– устало улыбнулся Эдвард…

Глава 5. Поэзия сломанных костей

1822 год, Кентербери, Кент.

Перед погруженным в темноту, аккуратным двухэтажным, увитым плющом особняком с маленькими балконами, уставленными кашпо с цветами, стоял, задрав голову, Эдвард Сиэл. Была поздняя ночь, и в округе стояла тишина, прерываемая лишь стрекотом сверчков. Он некоторое время пристально высматривал что-то в одном из окон второго этажа, время от времени недовольно сжимая губы, и затем, когда ничего так и не произошло, подошел к дому еще ближе.

– Бекки! Бекки!
– тихо позвал он, но по тону его голоса чувствовалось, что его терпение на исходе.
– Бекки!

Но на его зов не зажглось ни одного окна, ни одна из занавесок не шелохнулась.

– Бекки! Ну, где ты!

Эдвард, будучи, как и Лиам, студентом Оксфорда, уже давно завоевал уважение всех своих преподавателей. Его даже порекомендовали в Лондонское научное сообщество, на которое статьи Сиэла, посвященные гальвинизму и патологии, произвели ошеломляющее впечатление. Именно по всем этим причинам подобная выходка могла бы вызвать, по меньшей мере, непонимание как среди научных мужей и руководства университета, так и у родителей

Ребекки. Молодой человек выглядел напряженным и переминался с ноги на ногу, не желая быть застигнутым врасплох обитателями дома, совсем позабыв об одном обстоятельстве.

– Эдвард!
– внезапно раздалось у него за спиной.

Вглядывающийся в окно любимой девушки Сиэл вздрогнул и резко обернулся. Перед ним стоял чрезвычайно недовольный Лиам Моррис в иссиня-черном костюме, из-за которого молодой человек сливался с темнотой.

– Почему…

– Действительно, почему я должен лезть за тобой через забор?

– Я же тебе сказал, совсем не обязательно идти со мной. И, пожалуйста, говори тише, - зашипел Эдвард.

– А я не хочу говорить тише!
– с вызовом произнес Лиам, отряхивая рукава своего пиджака от мелких листочков.
– Ты же хочешь стать частью семьи Филлипп? Может, начать прямо сейчас? Родители Ребекки будут рады увидеть будущего зятя посреди ночи под балконом своей дочери!

– Прошу, потише! Ты все испортишь!

– Как такое можно испортить?
– не унимался Моррис.
– По идее, мистер Филлип должен быть рад увидеть тебя в любое время дня и ночи.
– И… - Лиам лукаво улыбнулся.
– В любом состоянии!

– Прекрати, сейчас же!
– вышел из себя Сиэл.
– Я выпил вина самую малость!

– Если ты не хочешь, чтобы этот сноб тебе припоминал сегодняшнюю ночь всю твою жизнь, а заодно испортил твою едва начавшуюся карьеру, пойдем отсюда!

– Ничего не случится, если ты прекратишь шуметь!

– Как вообще можно было отпустить тебя одного посреди ночи! Почему вообще нужно было слушать этого Уолтера? Ты во всем, что он предложит, готов поучаствовать?

– А почему нет? Он просто предположил, что никто из нас с тобой не отважится спеть своей невесте серенаду ночью.

– Вот именно! Просто предположил! Совсем не обязательно было устраивать с ним из-за этого спор! Я думал, что из нас только я один люблю азартные игры!

– У всех свои слабости, - Эдвард покосился на друга и снова повернулся к балкону.
– Бекки!

– Эд, я прошу… - Моррис вцепился за руку Эдварда и настойчиво потянул его прочь со двора, но в этот момент легкая капроновая шторка на втором этаже отодвинулась, и из темноты на балкон вышла невысокая девушка с большой копной черных волос, небрежно подобранных наверху, и любопытным острым носиком, облаченная в шифоновое платье, скрывающее всю ее тонкую фигуру почти до самого пола.

Конец ознакомительного фрагмента.