Логическая история цивилизации на Земле. Дополнительные доказательства моей теории (Часть 2)
Шрифт:
По пути они «обложили данью» согласно Галкиной Русский каганат, и пошли себе далее. Хотя я в это не сильно верю. Но другого — то варианта вообще же не придумаешь. А Русский каганат надо, во что бы — то ни стало, убрать, он так стал путаться под ногами у историков.
Более ранняя моя версия однородности языка венгров и ханты — манси, изложенная в других моих работах, несколько отличалась от только что изложенной. Но Галкина помогла мне ее уточнить. Эта — самая верная версия. А Галкиной — отдельное и искреннее спасибо.
И еще одно очень важное замечание. Как видите, в общем — то, горсточка торгового племени, но,
Так, а что же творится с «обложенным данью» Русским каганатом? Ведь «угры» ушли, не оставив почтового адреса, куда именно дань высылать? Спросим у Галкиной. Она рада стараться: «Конечно, большая часть населения осталась на своих местах. <…> Но часть населения Русского каганата покинула родину, что прослеживается археологически. Прежде всего, это сделали род и окружение кагана — иного выхода у них не было. <…> Куда ушла салтовская элита — неясно. Путь на Днепр был временно отрезан — там обосновались венгры. <…> Наиболее безопасным был путь на север, по верховьям Дона и на Оке, хорошо знакомый русам по торговым делам».
Вот эту, последнюю добавку — догадку насчет «севера, верховьев Дона и Оки» я никак не могу пропустить, ибо она преднамеренно сбивает не только нас, но и саму историю с толку. Это видно из следующего (откройте только географическую карту, у меня она займет слишком много мегабайт).
Во — первых, Дон и Северский Донец практически перпендикулярны и левые притоки Донца параллельны Дону и перебираться с ближнего из них на Дон надо через резкий водораздел между ними, по самой дикой тайге даже сегодня. Я не завидую «роду и окружению кагана». Или им надо спуститься почти в самое устье Дона по Северскому Донцу, а затем уже подняться по Дону на то же самое расстояние.
Во — вторых, Дон от самого устья и до самых верховий — самая безжизненная река не только в Европе, но, пожалуй, во всем мире. Там нет ни одного достаточно крупного города ни сегодня, ни 1000 лет назад. Воронеж прошу не считать, он спрятался на реке Воронеж, левом притоке Дона и явился первой верфью на юге России. Ростов — на — Дону тоже прошу не считать, он фактически на Азовском море и основан не русскими. Это самая разбойная река, где кроме землянок казаков — разбойников ничего никогда не было: «По Дону гуляет…, по До — о–ну гу — у–ляет…, по До — о–ону гу — у–ля — ет… к — а–зак моло — о–о — дой». Вот и все, что известно про Дон.
В третьих, Дон маловоден и до самого Цимлянского «моря» там можно плавать лишь на лодках, рабов, правда, на них сплавлять можно. Или на плотах, так как в верховьях — множество перекатов.
В четвертых, ни единого завода и вообще промышленного производства на Дону, даже сегодня — нет, а о канале «Волга — Дон» читайте мои другие работы. Добавлю, здесь только транзит, с грехом пополам осуществляемый с Волги, в том числе —
В пятых, даже БСЭ нагло врет про Дон, приписывая ему Донбасс с его развитой промышленностью, тогда как Донбасс — на Северском Донце и к Дону никакого отношения не имеет. Особенно в те времена 9–10 веков, когда ни одной дороги кроме рек в России не было. Кстати их не было и намного позже, как нет почти и сейчас.
В шестых, по сравнительной многоводности и даже длине не Севрский Донец должен «впадать» в Дон, а совсем — наоборот, Дон должен впадать в Северский Донец. И я уже не говорю о народно — хозяйственном значении, просто — о многоводности и длине. Так что еще неизвестно, который из них был древней рекой Танаис.
Напротив, Северский Донец с притоками — это древнейший высокотехнологичный регион, самым теснейшим образом связанный левыми притоками Днепра с путем «из варяг в греки», и вообще с Западной Европой. Недаром Харьков почти одновременно с ганзейским союзом обрел так называемое «магдебургское право», самое демократическое право Средних веков — раннего Возрождения. И это право уничтожила Россия сразу же после союза с Богданом Хмельницким. Но «декабристы» все равно возникли именно там.
Однако давайте вернемся к Хмельницкому. Он «воссоединил» Украину с Россией в 1650 году, при отце Петра, Алексее Михайловиче, когда тот как раз уже жег (1645 год) католические (староверские) книги и печатал новые, «истинно православные» (о Великом расколе слышали?). И одновременно печатал знаменитое «Соборное уложение царя Алексея Михайловича» 1649 года, положившее начало самому жесточайшему рабству на Земле — крепостному праву, когда люди полностью приравнивались к животным, чего даже не было в мифической Римской империи. И я уже не говорю о евреях, они никогда не имели рабов, покупая рабочую силу и называя именно это рабством.
Одно это говорит о том, что никакого никогда Русского каганата не было. Какого же тогда черта я ищу вместе с Галкиной, куда делись «род и окружение «Русского» кагана»?
Но так как доказано, как именно «угры» «облагали данью Русский каганат», вполне логично сказать: именно евреи (торговые) сделали Большой Донбасс, включая Харьков как столицу Украины.
Больше мне нечего сказать об этой сумасшедшей книге Галкиной. Пусть я даже не патриот своей Родины с большой буквы. А что касается нежданного вывода, то тут уж места для него не осталось, переношу его в третью статью, навеянную «историком» Галкиной.
Аркаим — «Сколько поэзии! Где проза?»
Один великий человек, измученный поэтическими финтифлюшками, прикрасами и выдумками, воскликнул именно то, что в заголовке. Поэзия, так уж вышло, может все: сумасшедшие гиперболы, совершенно сказочные превращения, явь и сон — напополам. Но еще задолго до нашей эры поэты все эти штучки довели до такого с ног сшибательного предела, что новой поросли поэтов потребовалось уже выпрыгивать из самих себя, например, как ранний Гоголь или «переимчивый Княжнин». Но это же — цветочки, а ягодок столько народилось, и всякая гиперболизирует, спит наяву, летает, загребая воздух руками…, что склонный к глубочайшей рациональности, умеренности в финтифлюшках, а главное — к незамутненной логике, наш великан мысли и пера воскликнул: «Сколько поэзии! Где проза?»