Логово тьмы
Шрифт:
Похоже было, что кто-то из эльфийских магов обратил внимание на бившуюся в окружении сотню и решил помочь. Но ответ колдунов Солнечного острова не заставил себя ждать.
Прямо из земли заструился белый туман, и там, где поднимались его пряди, град на лету истаивал, превращался в ничто. Плотное облако на мгновение окутало сражавшихся, затем поднялось выше, в небо, и в его глубине что-то заворочалось, заревело. Заблистали короткие голубые молнии.
Магия сцепилась с магией, и простые смертные, предававшиеся смертоубийству, получили небольшую передышку.
– Что,
Атаковавшие сотню нагхи полегли под убийственным градом, но и из сельтаро на ногах осталось не больше десятка. Кругом громоздились тела, покореженные, залитые кровью, бродили кони, стонал кто-то из раненых. Зато в других местах бой продолжался, корчился в луже воды обожженный ящер, наседали на поредевшее, но так и не сдавшееся ополчение пехотинцы с топорами. Продолжали стрелять лучники, и всадники сельтаро не бросали попыток контратаковать. Куда меньше стало черно-желтых знамен, и неколебимо реял флаг с белым лебедем.
Два войска, вцепившиеся друг в друга, не могли разжать смертельных объятий, хотя битва шла к взаимному истреблению.
– Суидадо! [32] – закричал один из сельтаро.
Олен повернулся и увидел, что на них, рыча и взрывая когтищами землю, несется один из ящеров. Перепуганные кони заржали и бросились прочь, метнулся в сторону и Флор.
– Еще этого не хватало… – Рендалл подумал, что такую тушу надо встретить длинными копьями, засыпать стрелами на расстоянии.
32
Осторожно!(эльф.)
Доспехи помешали отскочить вовремя. Олен ударил, увидел, что меч легко рассек чешую, запузырилась в ране кровь. А потом его отшвырнуло в сторону, что-то лязгнуло, грохнуло, перед глазами потемнело. Замотал головой, силясь встать, и тут понял, что ему помогают.
– Поднимайся! – сквозь гул в ушах донесся знакомый голос. – Вставай, раздави тебя тролль!
– Да… – Олен напряг последние силы, воздел себя на ноги и обнаружил, что рядом с ним – Саттия. – Ты?
– Я, – сердито ответила девушка. – И хватит пялиться на меня, смотри лучше туда! А то мы оба погибнем!
Ящер, покрытый кровью, шатающийся, но еще живой, перестал грызть тело эльфа и повернулся к уцелевшим двуногим. Короткий гребень на спине поднялся, распахнулась зубастая пасть.
Саттия выстрелила, потом еще раз и еще. Одна из стрел вонзилась зверю в глаз, тот лопнул. Но остальные отскочили от прочной чешуи, и ящер, испустив злой рык, бросился в атаку.
– Вот тварь живучая, – трясущимися руками Рендалл поднял меч. – Отойди, Саттия, отойди!
Она успела выпустить еще три стрелы, и это немного замедлило бег зверя. Олен в последний момент отшагнул в ту сторону, где у чудовища не было глаза, ударил по толстой шее, вложив в движение все силы, что еще оставались в измученном теле. И клинок прорезал тушу ящера, точно воздух. Свирепое рычание оборвалось, из раны хлынула
– Молодец! Отлично! – крикнула Саттия и схватила Олена за руку: – А теперь пошли!
– Куда?
– Ты что, забыл?! Мы не подряжались воевать с нагхами! Нам надо бежать, пока тут царит беспорядок! Пошли!
– Да, верно. – Соображать удавалось с большим трудом, внутри черепа неприятно гудело, так что Олен просто бежал за девушкой, лязгая доспехами и сипло дыша. В щели забрала плыла и покачивалась земля, откуда-то сбоку доносились крики и грохот ударов.
– Значит, так. – Саттия резко остановилась, и он едва не налетел на нее. – Я в обоз, за Бенешем и Арон-Тисом, тебе придется влезть в ополчение, вывести оттуда Гундихара. Да сними ты этот железный горшок наконец!
– Что?
– Ничего. – Девушка сделала какое-то движение, тяжесть с плеч исчезла, и Олен понял, что может видеть куда больше, чем раньше. – Приведешь Гундихара, если он еще жив, туда, – и она показала на опушку, на высокое дерево с раздвоенной верхушкой. – Понял? Я пока добуду лошадей и найду остальных…
Она похлопала Олена по предплечью и побежала туда, где виднелись телеги обоза. А он развернулся и затопал в ту сторону, где под сошедшим с ума небом продолжалась и продолжалась битва. Молнии погасли, но и облако, выпущенное колдунами нагхов, опустилось к самой земле.
Оно, да еще и поднявшиеся клубы пыли мешали заглянуть дальше, чем на десяток шагов, так что Рендалл пошел наугад. Налетел на одиночного нагха, увернулся от топора и убил врага одним выпадом. Затем миновал уродливую тушу ящера, источающую дикий смрад, и просто врезался в задние ряды ополчения.
Живых тут оставалось всего несколько сотен, но они все так же держали позицию, и длинные копья угрожающе торчали. Враг более не наседал, перед стеной щитов громоздился настоящий вал из трупов.
– Гундихар! – заорал Олен, понимая, что в этом месиве шлемов и окольчуженных спин вряд ли разглядит гнома.
– Чего?! – донесся громогласный ответ.
– Иди сюда!! – на сердце стало чуть легче – бородатый весельчак способен орать, а значит, не погиб и даже не ранен.
– Сейчас! – ответил Гундихар и принялся громогласно командовать: – Эй, ты! Займи мое место! Да, вот сюда встань! Ну что за дубина? А еще эльф! Вот, молодец! А я пошел, меня друг ждет!
В рядах ополченцев возникло движение, и через них протолкался гном, потный, в забрызганной кровью кольчуге, но с «годморгоном» в руке и живой.
– Ха-ха, Олен! – заорал он. – Рад тебя видеть, клянусь молотами Предвечной Кузницы! А славная была схватка! Как наседали эти уроды, как наседали! Меня сделали десятником, а в бою мне довелось…
– Потом, все потом, – занимательный рассказ пришлось прервать. – Мы должны удрать, пока кто-нибудь не победил.
– Удрать? – смуглое лицо отразило удивление, синие глаза блеснули. – Зачем? А, точно, пора убирать шахтные крепления или, как говорят у вас – сматывать удочки. А победит не кто-нибудь, а мы! Или ты поставишь на тех слизепузых уродцев?