Логово тьмы

Казаков Дмитрий Львович

Пламя опало, втянулось в очаг, оставив лишь угли.

И тут звуки вернулись.

Горт Шолан открыл глаза после того, как в лицо ему плеснули горсть ледяной воды.

– Старший? – произнес кто-то голосом, полным тревоги.

Горт лежал на спине, над ним было светло-голубое утреннее небо, неторопливо плывущие серые облака. Но самое странное – он никак не мог вспомнить, где находится и как сюда попал.

– Старший, вы в порядке? – повторил тот же голос.

Шолан повернул голову, обнаружил, что на него смотрит носатый

гоблин в шлеме с гребнем. Нахмурился, пытаясь вспомнить, откуда ему знакомо это лицо, и тут незримая заслонка в памяти упала, воспоминания хлынули потоком – жертва во мраке, путь через ночь, схватка у ручья…

Но вместе с ними пришла боль – в саднящих, точно обожженных руках, в спине и даже в зубах.

– Чтххо… почххему… – слова лезли через горло с мучением, словно утыканные шипами стебли шиповника.

– Вы атаковали того типа со светящимся мечом. – Гоблин все понял. – Потом нас всех разбросало и лишило сознания. Я очнулся первым, примерно час назад, помог прийти в себя другим. С вами пришлось повозиться дольше всего. Тех тварей, что рождает сам остров, не видно, ни на кого из находившихся в обмороке они не нападали…

Это не казалось странным – сила, вызванная Гортом во время жертвоприношения, еще действовала, судя по красным искрам в глазах гоблина. А рядом с мощью Господина ничего не стоят какие-то жуткие твари. Зато чудным выглядело другое – полупрозрачный, словно изо льда вырезанный меч, сумевший отразить атаку той же самой мощи.

– Уже утро? – с некоторым трудом, но Шолан сумел подняться на ноги. – Сколько нас осталось?

Он стоял на площади заброшенного поселка, недалеко от частично разрушенного забора. За ним виднелось кострище, клокотавший ручей. И что странно – нигде не было ни одного тела.

Будто проклятая земля всосала их в себя.

– Двадцать семь, – отрапортовал гоблин, подавая предводителю меч.

– Немного, – проговорил Горт. – Но достаточно. Как сказал Господин – горячая вера делает малое войско великим, а горящая сметает любые препятствия. А наша вера пылает. Ведь так, братья?

– Так! Слава Сокрытому! Слава Тринадцатому! – завопили выжившие после ночного боя гвардейцы и матросы.

Но Шолан не вслушивался в их крики, он напряженно думал – что делать дальше, как справиться с врагом, который не так прост, как показалось на первый взгляд? Что за сила противостоит им на этом острове? И как выполнить задание Господина с настолько малым отрядом?

Ничего дельного в ноющую голову не приходило.

– Будем молиться, братья, – сказал Горт, когда вопли стихли, – будем просить Господина даровать нам мудрость и силу. На колени!

Уговаривать никого не пришлось. Двадцать семь роданов повалились на колени как один. Сложили руки у груди и дружно забормотали вразнобой, каждый на своем языке.

Молитва – могучая сила, и хорошо, что об этом забыли поклонники ложных богов, давно утратившие веру. А уж групповая молитва, да еще и направленная на понятную цель, и вовсе может стать настоящим оружием. В руках того, кто умеет ею управлять…

Шолан опустился на колени последним. Погрузился

в транс, как вчера, пытаясь достучаться до сознания Господина, но призвать на этот раз не его силу, а разум. Дабы понять, что делать, как поступить, а заодно, если получится, дать знать Тринадцатому, что происходит с его верными слугами.

Но сегодняшняя задача выглядела на порядок сложнее, да и сам Горт, если честно, устал. Долгое время ничего не происходило, несмотря на отчаянную, истовую молитву, и братья начали в сомнении поглядывать на предводителя. А он звал и звал, орал про себя, раскрывая сердце.

И кровь словно кипела в жилах, заставляя трепетать слабое тело.

А потом Шолан ощутил отклик – необычайно тихий, но очень четкий, и даже разобрал обращенные к нему слова.

– Возблагодарим же Господина! – сказал Горт, когда голос в голове затих. – Он явил нам свою милость. Слава ему!

– Слава! Слава! – зазвучали крики.

– Мы должны отправиться в погоню и уничтожить тех, кто посмел встать на нашем пути! – Шолан поднялся и огляделся. – Без этого не будет нам удачи, и Господин отвернет лик свой от нас!

Пока они молились, солнце взошло, по волнам к берегу от самого горизонта вытянулась золотистая дорожка.

– Кто готов встать на след?

– Я, – вперед выступил один из немногих выживших эльфов. – Милость Господина позволит мне обнаружить беглецов.

– Хорошо, веди нас. – Шолан обнажил клинок. – И приготовьте оружие. Сила жертвы скоро оставит нас, и от чудовищ этого острова придется отбиваться простой сталью.

И словно в ответ на его слова, мусор за одной из хижин зашевелился, сложился в жуткую шестиногую фигуру. Тварь, напоминавшая жука с волчьей головой, ринулась к роданам, но, не добежав нескольких шагов, рассыпалась.

Порождения Теноса не могли добраться до слуг Сокрытого.

Пока не могли.

Темное покрывало ночи упало стремительно, во мраке исчезли сеющие дождем тучи, пропал горизонт. Остался только силуэт Теноса и вздымающихся над ним храмов, испускающих слабое, призрачное свечение.

«Владыка морей» шел к берегу медленно, то и дело меняя курс. На носу стоял Корел, глаза его были закрыты, а вытянутые руки словно ощупывали в воздухе что-то невидимое. Савирт и Лехайон находились тут же, на шаг позади, и именно они давали команды капитану – «Направо», «Налево», «Стоп». Тот передавал их дальше, матросы торопливо спускали и поднимали паруса, рулевой крутил штурвал, бриг рыскал туда-сюда, напоминая потерявшую след собаку.

Но все же он потихоньку приближался к суше.

Корел видел, и даже не видел, а скорее чувствовал укрытые под водой зубцы рифов, вытянутые туши отмелей. От первых веяло прямой угрозой, они напоминали хищников в засаде. Вторые излучали гнилостное омерзение, точно старые, мертвые болота.

Хотя жизнь тут была – сновали рыбы, колыхались водоросли, ползали по дну крабы и еще какие-то существа.

– Направо, – бросил Лехайон, уловив переданную бастардом картинку.

– Право руля! – рявкнул капитан.