Логово зверя. Исход зверя. Укрощение зверя
Шрифт:
Выслушав историю Ильи с письмами и угрозами, Серафим почесал затылок и изрек одно слово, которым отреагировал на происходящее и сам Илья:
– Бред!
– Но мне действительно звонили!
– И ты поверил? Да от всего этого безобразия за версту пахнет розыгрышем.
– Кому это понадобилось меня разыгрывать? – удивился Илья. – И зачем? До первого апреля еще далеко.
– Не знаю, кому это понадобилось, но ни в каких Мороков я не верю. Вообще отродясь не слыхивал о Богах с такими уродскими именами. Чушь это все, по-моему.
– Про Чернобога
– Все равно ерунда. Только правителя мертвых на Руси и не хватало, а так все есть, бесы и черти, русалки и водяные, колдуны и колдуньи. – Серафим фыркнул. – Ты как малый ребенок, Илья: поманили игрушкой, ты и загорелся.
– Ладно, иди работай, – сказал Илья, – вечером поговорим.
Пожав могучими покатыми плечами, Тымко вразвалочку удалился, похожий на очеловеченного медведя, настроенный скептически ко всему, что шло вразрез с его мировоззрением. Не сомневался он только в своем праве поступать так, как считал нужным.
День прошел в хлопотах и размышлениях.
Илья посетил Госдуму, где встретился с депутатом Савельевым, курирующим Российскую академию наук, на предмет финансирования новой экспедиции – на озеро Ильмень, но доказать ее необходимость не смог. Денег в казне не было даже на выдачу зарплаты бюджетникам, содержание институтов и научно-исследовательских лабораторий.
– Ищи спонсора, – посоветовал седоватый подтянутый Савельев, изредка посещавший Школу. – Хотя вряд ли кто-нибудь в нынешнее время рискнет дать тебе деньги на поиск неизвестно чего. Разве что какая-нибудь рекламная компания?
– Или криминальная структура, желающая отмыть «честно» заработанные деньги, – проворчал Илья.
– А что? Это мысль. Хочешь, свяжу тебя кое с кем? В Думе имеются представители теневого капитала.
Илья отрицательно покачал головой.
– Рекламная компания – еще куда ни шло, но с бандитами я не работаю.
– Тогда запиши телефон, позвонишь в рекламное агентство «Бествишез», может быть, тебе удастся уговорить его президента.
Илья снова качнул головой. Поиски камня с изображением Лика Морока требовали тишины, незаметности и конспирации, шумиха вокруг этого дела была Илье ни к чему.
Не дал положительного результата и визит Пашина к приятелю, президенту коммерческого банка «Каскадер», бывшего также еще и президентом Российской ассоциации каскадеров Виталию Шакункову. Лично поучаствовать в экспедиции он согласился, однако выделить необходимую для этого сумму отказался.
– Меня убеждать не надо, – сказал он, поправляя платиновый обруч на лбу, которым поддерживал длинные, падающие ниже плеч волосы; даже в свои пятьдесят с хвостиком Шакунков выглядел тридцатилетним атлетом, продолжая заниматься спортом. – Я согласен на все условия, но моих партнеров надо убедить в целесообразности риска, просто так, за красивые глаза, они тебе деньги не дадут. Докажи, что экспедиция будет иметь реальный коммерческий выход – через рекламу, телевидение, кино, тогда и поговорим. Ведь доказательств успеха у тебя нет?
Илья покачал головой.
Вечером Илья и Тымко встретились в зале Школы, около часа поработали в серьезном спарринге – не разрешалось лишь добивание противника и удары по семи «точкам смерти» – и мирно разошлись. Он лишь раз уронил Серафима на татами, применив умение создавать внутри себя «пустоту», и с трудом выскользнул из болевого захвата, богатым арсеналом которых владел бывший борец.
В девять вечера они зашли в кафе «Сокол» на Ленинградском проспекте и просидели два часа, беседуя обо всем, что волновало обоих. Кроме темы Ильмень-озера. Серафим не придал значения утреннему разговору и совершенно искренне забыл о предложении начальника и друга, а Илья все никак не мог сформулировать идею экспедиции, понимая, что козырей у него на руках нет. Имей он необходимую сумму в своем Фонде, с организацией похода не было бы проблем. Теперь же в этом было главное препятствие возникшей идее. Хотя в душе Илья уже решил, что если Серафим и Виталий откажутся, он поедет на озеро Ильмень один.
– Ну что, Фима, – сказал он, перебив разговорившегося о женщинах Тымко; Серафим, как и он, был холост, однако за свои тридцать восемь лет успел уже трижды жениться и трижды развестись, – поедем в Новгородскую губернию искать пристанище Бога Морока?
Тымко поперхнулся пивом, изумленно глянул на собеседника.
– Опять за свое, елы-палы?! Ты же собирался на Тибет, кино хотел снимать в Лхасе, с «Мосфильмом» договорился, актеров подобрал…
– Тибет подождет. Мы быстренько смотаемся на Ильмень, отыщем камень с мордой черта, взорвем его и вернемся.
– А деньги у тебя на это есть?
– Нет, – честно признался Илья. – Машину продам – будут.
– Совсем крыша поехала! – постучал себя по лбу Тымко. – Да что ты так присох к этому озеру? Часом не пообещали чего за работу? Награду какую-нибудь? Если так, другое дело, тогда я согласен. Что пообещали-то?
Илья улыбнулся, вспоминая дивный женский голос и лицо девушки из сна. Она ждала его где-то там, на озере Ильмень, и это была единственная награда, которую он желал бы получить в финале экспедиции, но говорить об этом Серафиму не хотелось.
– Если откажешься, я пойду один.
Серафим округлил рот, собираясь произнести язвительную реплику, посмотрел на спокойное и твердое лицо Ильи с жесткой складкой губ и передумал.
– Ты что же, действительно веришь, что этот чертов камень с Ликом Беса есть свернутый канал возвращения Дьявола на Землю?
– Красиво формулируешь. – Илья засмеялся. – Сразу видно эрудированного человека. Однако именно так я и думаю. Но даже если это всего лишь миф, легенда, будет весьма любопытно раскрыть тайну его происхождения.