Локи Выдумавший обман
Шрифт:
— Нашу фамилию? — сквозь смех переспрашивает он.
— Конечно, нашу, муженек, — прищуриваюсь и ловко, пока он явно не ожидает, подцепляю пальцем цепочку у него за воротом рубашки. Поднимаю и не без удовольствия рассматриваю красивое женское кольцо из белого золота с большим безупречно-чистым бриллиантом. Я заметила его, когда мой Мужчина помогал мне сесть в машину. — Красивое кольцо. Я согласна. И платье уже есть. Пошли в ЗАГС, Локи.
Локи.
Я как будто произнесла то самое слово, которое старый волшебник в остроконечной шляпе
— Локи, — произношу уже медленнее, смакуя его имя. — Мой Лоооокиии…
— Я скучал, Овечка, — выдыхает он, легко рвет цепочку и протягивает кольцо, в которое я без тени сомнения вдеваю свой безымянный палец.
— Заметь, и снова я тащу тебя к алтарю, — тихонько смеюсь, прислоняясь лбом к его лбу.
— А мне снова придется лишать тебя невинности. — Паршивец самодовольно играет бровями, и я тут же снова щедро вколачиваю пятки ему в поясницу.
Я чувствую себя полностью освобожденной.
Сны, которые были неясными образами, превращаются в жизнь, которую я прожила рядом с моим демоном. Маленькую, но лучшую на свете.
— Локи, ты… — Не продолжаю, тянусь к рубашке на его груди, от нетерпения рву пуговицы.
На его коже в области сердца круглый ожог. Идеально ровные края, как будто его выжгли лазером. Совсем как у той статуи, которую я видела в музее Тени. Сглатываю, провожу пальцами по горячей темно-красной плоти, и сердце сжимается, как будто это все случилось только вчера.
— Что ты сделал, Локи? — Моргаю, чтобы не плакать, потому что это слишком сильные эмоциональные качели, и меня шатает из крайности в крайность.
— Это фигня, Овечка, — отмахивается он, незаметно нажимая кнопку лифта, и кабинка снова везет нас вверх.
— Это твое бессмертие.
— Зачем оно мне без тебя? — Простой вопрос. Ни капли пафоса, ни намека на требование преклоняться его геройскому поступку.
— Но ведь я даже…
«Не помнила тебя», — хочу добавить, но лифт останавливается — и Локи берет меня на руки, выразительно переступает через порог и говорит:
— Только не кричи, хорошо?3ec623
Даже не успеваю спросить, с какой стати я — сама трезвость и здравомыслие — вдруг начну орать, как нам навстречу вылетает псина.
И я все-таки ору, хоть бедное животное покорно усаживается перед нами и приветливо разевает пасть.
— Спокойно, Овечка, он просто немного вырос.
Чтобы вы понимали примерные габариты, скажу вам, что теперь мой малыш Рамштайн размером примерно с лошадь, а может и больше. То есть если бы он вдруг был не рад меня видеть, что сожрал бы одним глотком, а я бы еще долго и меланхолично переваривалась в его брюхе. И, кстати, он совсем не маскируется, и пасть у него, как у акулы — с тремя рядами зубов. А на голове, рядом с ушами, черными пиками тлеют небольшие рожки.
— Большая собачка, — сглатываю я, не уверенная, что хватит смелости погладить этого троглодита.
— И это еще не предел, — усмехается Локи. А в ответ на мою возмущенную икоту добавляет: — Ты сама выбрала чистую породу.
С
— Отлично, — развожу руки, демонстрируя Локи гирлянды собачьих слюней.
Демоняка снова смеется и вдруг заявляет:
— Вот и хорошо, что ты теперь совершено не секси.
— Это еще почему? — подозрительно щурюсь в ответ.
— Потому что в этот раз никакого секса до свадьбы.
Что он сейчас сказал?
Напираю на него, по пути хватая с дивана какую-то подушку и обтирая с себя следы церберовской любви.
— Ты серьезно болен? — спрашиваю я.
— Да вроде здоров. — Локи запросто уходит в сторону, игнорирует мои объятия.
— Тогда что за ерунду ты сейчас сказал, муженек? Мы и так женаты.
— Формально — пока нет. — Он вздергивает палец, потом запросто сбрасывает с плеч рубашку, растрепывает волосы, превращаясь в ходячий секс. — Смотреть, но не трогать, Овечка. Я может двести лет мечтал о нормальной брачной ночи.
— Я тебя убью, Локи, — с истым сердцем обещаю ему и легко перемахиваю через кофейный столик. — Или свадьба завтра.
— Хрен тебе, Овечка. На этот раз Фер притащит свою жопу и кольца, как положено.
— Плохой, очень плохой жадный демон, — ворчу я и с надеждой интересуюсь: — А поцелуи и обнимашки?
Локи идет к шкафу, достает оттуда колоду карт, делает какие-то немыслимые фокусы и, вдергивая бровь, с явно садистским наслаждением говорит:
— Только карты, мой Бермудский треугольник. Хочешь сыграть с Великим обманщиком? Выиграешь — и я весь твой.
Да запросто!
Эпилог: Локи
Две недели мучений.
Четырнадцать дней непрекращающегося стояка.
До фига часов сна в соседней комнате за дверьми с закрытым замком.
И вот — мы в Тени, стоим около алтаря, и Александра мысленно сгрызает с меня пуговицы, одним взглядом давая понять, что помнит все те разы, когда я «случайно» выходил из ванны в одном полотенце или почти, давал ей выиграть у меня в карты.
Я, может, уже и не демон, но все мои фокусы при мне, и чтобы выиграть у меня в карты, моему Бермудскому треугольнику понадобиться целая жизнь. Хорошо, что она у нас — одна на двоих.
— Ты кольца принес? — шиплю через плечо брату, пока все три моих мамы читают нам слова брачного обряда.
Мы с Александрой — просто смертные, но Создатель настоял, чтобы кроме официальной гражданской церемонии мы провели еще одну — в Тени. Потому что после непродолжительных совещаний мы с Овечкой пришли к единогласному решению жить в Тени. К счастью, я все-таки был сыном Создателя и, даже став смертным, не потерял своих способностей легко ходить в Тень и обратно. Так что пока родители моей Александры думают, что мы тихо и отлично живем в моей квартире в центре столицы, мы наслаждаемся тьмой Тени и выгуливает Рам-Рама, не боясь, что он сожрет случайного пешехода.