Локи. Дилогия
Шрифт:
– В общем, теперь дело только за тобой… - погладив ладошкой плечо Логачева, мурлыкнула Лиза. – Мы станем теми, кем ты скажешь.
Следующие четверть часа я слушала рассказы Шереметевых вполуха из-за того, что переписывалась с Забавой. Начала, как водится, она, задав коротенький вопрос: «Ты им веришь?»
Я ответила предельно честно:
«Хотелось бы. Очень-очень! Но за месяц, проведенный невесть где, их из своих могли запросто превратить в чужих. И заточить для использования в очередной Игре против нас…»
Как ни странно, Беклемишева пропустила мимо ушей большую часть моих утверждений и захотела выяснить, насколько серьезной я была, набирая словосочетание «очень-очень». А когда вытрясла ответ, изрядно
«Я загоняла Гордееву с Вахрамеевой в наши медкапсулы чуть ли не каждый день далеко не просто так: целью большинства проводимых процедур было исследование тех изменений, которые были проведены с организмами этой парочки в процессе создания «подсадных уток». Расспросы с применением НЛП и медицинского гипноза преследовали ту же цель, поэтому теперь я с вероятностью процентов в девяносто пять могу обнаружить аналогичные «мутации» в ком угодно. Однако применительно к Шереметевым все не так просто – даже если они действительно свои и на самом деле жаждут войти в команду, то не факт, что им это удастся: на момент нашего отлета с «Левиафана» Ярик не собирался увеличивать ее списочный состав от слова «вообще». По большей части из-за обещания, данного тебе. А еще из-за того, что «разгон» Лизы с Настей до кондиций, позволяющих претендовать на место в составе спецподразделений, работающих в Пограничье, занял бы слишком много времени. Но теперь, когда наши планы радикально изменились и у нас появился собственный кораблик со штатным пилотом, сестрички получили вполне реальный шанс добиться осуществления своей мечты. Соответственно, теперь дело за нами – если мы с тобой сочтем, что Шереметевы нам необходимы, то Локи пойдет навстречу и им, и нам. Нет – свернет куда-нибудь в сторону. Хотя прекрасно понимает, что этим разобьет души сестричек вдребезги. Кстати, прежде чем написать свое мнение, задумайся еще над одним немаловажным нюансом: в отношении этой парочки обойтись полумерами не получится. Соответственно, при положительном решении мы должны будем взвалить на себя ответственность длиною в жизнь…»
Надо ли говорить, что после этого сообщения я на некоторое время выпала из реальности? Впрочем, восстановив в памяти все события, в которых как-либо отметились Шереметевы, а потом поставив себя на место сестричек, я вдруг поняла, что такая ответственность меня нисколько не пугает. Хотя бы потому, что там, на «Левиафане», я была непоколебимо уверена в том, что сестры прикроют нам спины и не предадут ни за что на свете.
В общем, в какой-то момент решение пришло само собой. И я, отправив Забаве однозначный и предельно короткий ответ, со спокойным сердцем вслушалась в то, что рассказывала Настена:
– Да, чуть не забыла – первые две недели пребывания в санатории нам как-то уж очень настойчиво предлагали имплантировать какие-то уж очень продвинутые тактические комплексы. И отказывались понимать, зачем для столь простенькой операции личное согласие какого-то Логачева.
– Все просто! – мстительно прищурилась Забава. – Нас тут пытался подмять бывший личный помощник Мещерского. Ручки у него были настолько длинными, что дотянулись и до вас. Потом Локи на него слегка разозлился, в результате чего этот самый помощник получил нереальное «повышение» – вознесся на орбиту новой планеты где-то на окраине Империи и теперь очень внимательно наблюдает за ее терраформированием!
Над таким карьерным ростом ржали все, включая Телепневу. А когда закончили веселиться, подал голос Ярослав:
– От имплантации отказались не зря. Я мельком глянул ваши коммы, и они оказались «заряженными» по самое не могу. Чем, пока не знаю, зато уверен, что с ТК-шками было бы то же самое. Кстати, в памяти этих «дров» есть что-нибудь особо ценное?
– Неа. Это Болотниковские, подаренные Маришкой, чтоб ее перевернуло и треснуло там, где она есть!
Он усмехнулся, пообещал приобрести девчонкам нормальные
– Девчат, прежде чем озвучивать мысли о вашем будущем, я бы хотел убедиться в том, что вы действительно свои и что вам не скорректировали воспоминания.
– Давно пора! Сами дергаемся… - почти одновременно воскликнули Лиза с Настей и в хорошем темпе выскочили из джакузи.
Беклемишева, явно обрадованная такой реакцией, рванула следом и, оказавшись на бортике, увела девчонок в медблок.
Следующие минут сорок-сорок пять я не находила себе места. Нет, вялотекущий разговор между Логачевым и Телепневой поддерживала в меру своих сил, но дергалась не по-детски. Поэтому, услышав тихий шелест отодвигающейся двери, прикипела взглядом к сияющим личикам сестричек и расплылась в счастливой улыбке. А через пару мгновений услышала и шуточный вердикт семейного врача:
– Все куда запущеннее, чем я думала – их от нас уже не оторвать даже тяжелым орбитальным буксиром. И за что нам такое наказание?!
– За вредность! – воскликнула Лизка уже на бегу, подбежала к джакузи, подпрыгнула, сжалась в комок и рухнула в самую середину, чуть не выплеснув нас наружу вместе с водой. А когда вынырнула на поверхность, завертелась юлой – от души расцеловала меня, затем чмокнула в щеку Ульяну и запрыгнула на колени к Логачеву. Настена прошла ту же «трассу», но заметно медленнее и, если можно так выразиться, добросовестнее – заключив меня в объятия, наговорила столько теплых слов, что я зарделась. Затем пересела к Телепневой, прошептала ей на ушко что-то веселое и забралась под свободную руку Ярослава. А когда устроилась поудобнее, вцепилась в его руку, знакомо облизала пересохшие губы и с большим трудом заставила себя отвлечься от игривых мыслей:
– Итак, на чем мы остановились?
Услышав ее вопрос, Лиза перебралась с коленей Локи на свое место, а он, собравшись с мыслями, обратился ко мне – попросил связаться со «старшими подругами» и поинтересоваться, есть ли у них возможность продавить установку еще двух «Держав» для стажеров нашей команды. Пока счастливые Шереметевы усиленно благодарили его за официальное признание нового статуса, мне было не до переписки, так как в джакузи творилось невесть что. А когда сестры унялись, набросала сообщение, отправила его Анне Николаевне и буквально через пару минут озвучила полученный ответ:
– Нас будут ждать завтра с двенадцати до восемнадцати.
Ярослав коротко кивнул, жестом попросил поблагодарить Романову за помощь, затем посерьезнел и «убил» сестричек первым же утверждением:
– Откровенно говоря, я не вижу смысла в вашем поступлении в военные академии. Во-первых, если вы меня не «услышите», то в рейды с командой сможете летать не раньше, чем через семь лет…
– Так и есть! – заметив на лицах Шереметевых неподдельное удивление, поддакнула Ульяна. – После окончания академии вам придется прослужить минимум два года в военной части, в которую вас распределят.
– Во-вторых, из-за своеобразной специфики региона, в котором нам предстоит работать, боец, подготовленный по методикам порубежников, предпочтительнее кадрового офицера. И, в-третьих, я не собираюсь посвящать мести всю свою жизнь. Очень может быть, что наша личная война закончится еще до того, как вы вернете себе «свободу». Таким образом, имеет смысл забыть о высшем образовании. То есть, начать тренироваться вместе с нами уже сейчас, через год-полтора включиться в боевую работу, а потом всей компанией отойти от дел и пересмотреть планы на будущее. В общем, если у вас нет принципиальных возражений, то я договорюсь с Мещерским, чтобы он дезавуировал ваши контракты, подготовлю программу занятий и через день-два начну гонять, как остальных девчонок.