Ломбард на навьем перекрестке
Шрифт:
– Ты не там щупаешь! – возмутилась я, негодуя. – Щупать нужно выше! У меня шапка не на груди!
– Замурчательно… - блаженно выдохнул кот. – Ну, может, она здесь?
– Да ты издеваешься! – я была близка к истерике. Надо же! Все эти сказочные вещи таят в себе кучу подвохов! И когда я к ним привыкну?
– Что-то не снимается, - улыбался кот.
– Шапка выше, говорю! – рявкнула я, беря его за руку и таща ее вверх. Зато вторая рука ухватила меня за попу. – Нет, котик, там шапки нет! Но зато там сидят все
– Я просто очень обстоятельно подхожу к делу, - серьезным голосом заметил кот, упорно игнорируя шапку. – Не мешай!
– Ты не там ищешь шапку! – возмутилась я, увиливая от его когтистой лапы. – Она еще не там! Но там ее я уже видела после такого!
– Ладно, давай попробую! – кот закатал рукава и …
Я сморщилась, чувствуя, как он тянет за волосы.
– И? – не без надежды спросила я, видя озадаченное выражение кошачьего лица. – Никак?
– Золотко мое расчудесное, - обнял меня кот, усаживая на кровать. – А на шапочке было что-то написано? Внутри?
Эм… Было ли что-то написано? А я откуда знаю! А что? Должно быть?
– Что там должно было быть? – севшим голосом спросила я, пока кот думал.
– Слово заветное, например, - заметил кот, вскидывая бровь.
– Эм… Я как бы… - начала оправдываться я, понимая, что попала как раз в то место, которое только что бесцеремонно мяли когтистые лапы. – Не… Просто все произошло так быстро, что я…
– Понятно, - вздохнул кот. И снова задумался.
Я сидела рядом, чувствуя, себя крайне неуютно. Мысли вертелись вокруг шапочки. Нет. Ну ничему меня жизнь не учит. Почему я как ребенок на эти чудеса падкая. Во всем виноваты проклятые сказки! Это все они! Это они учат, что волшебство на халяву. А тут даже у ларца лимиты есть!
– О чем думаешь? – сипло спросила я, глядя на кота. Думал он уже достаточно долго.
– О том, что у меня еще не было с невидимой женщиной, - заметил кот, пытаясь меня нащупать.
Глава двадцать девятая
– Ага, а в качестве прелюдии – найди меня на кровати, - обиделась я. Я-то думала, что он что-то дельное скажет, а он опять! Я скинула его руку со своей попы.
В горле застрял ком, когда я представила, что сдохну случайно где-нибудь в уголочке, а меня потом только по запаху найдут. Жуть какая! Я почувствовала, что в глазах защипало от подступивших слез.
– Ты что? Ревешь? – резко сел кот, прислушиваясь.
– Нет, - икнула я, растирая невидимые слезы. – Не реву! С чего ты взял?
Кот прислушался, а я старалась реветь, как можно тише. Почти бесшумно.
– Нет, все-таки ревешь, - постановил кот, сузив глаза. – Ну не плачь… Ну что-нибудь придумаем… Ну чего ты?
– Ты по голове гладить должен, - икнула я, опять чувствуя его руку на попе.
– Я по ней и
– Нет! – возмутилась я. – Не надо меня мукой! Себя обсыпь. Может, двоих из ларца попробуем?
– Хочешь, чтобы они с головой тебе оторвали шапку? – спросил кот, а хвост его нервно поигрывал.
– Сиди пока здесь, я за Соловьем! – похлопал меня кот по «голове».
И я сидела. Сидела долго, всхлипывала и обещала себе с магией завязывать.
Послышался странный звук, а я подняла голову. В комнате появились двое. Кот и Соловей.
– Так, ты тут? – спросил кот, глядя вокруг. – Тише, она где-то здесь! Я слышу, как ты тут сопишь!
– Тут я, тут, - мрачно отозвалась я.
– А! – усмехнулся Соловей. – Значит, шапку мою нашла! Ну, красавица! Есть же все-таки справедливость.
– Вы меня вообще – то грабить пришли! – возмутилась я, глядя на дерзкое лицо Соловья. На нем снова была накидка из перьев, штаны и дорогие сапоги, а в вырезе виднелась грудь. Вид у него был лихой и наглый.
– Грабить? – удивился Соловей. – Нет, Баюн, ты слышал? Грабить пришли! Вообще-то мы как бы покупатели, да, кот?
– Оптовые, - усмехнулся кот, но я не поверила.
– Ну вынесли бы ребята кой-чего, ну попугал бы я тебя, а потом коту деньги бы бросил. Мы же разбойники, а не добры – молодцы!
Хорошо, хоть мы с моей отпавшей челюстью сейчас невидимые.
– Ты у меня деньги отобрать хотел! – возмутилась я.
– Может, я познакомиться решил! А что? Девка красивая! Я так со всеми красавицами знакомлюсь! – рассмеялся Соловей. – Но сейчас я на тебя в смертельной обиде!
– За что? – скрипнула зубами я, чувствуя, что сейчас, пользуясь невидимостью, наподдам ему по наглой роже!
– За гусли – самогуды. И пляски, - дерзко усмехнулся Соловей. – И просто так прощать не собираюсь. Поэтому, котик, извиняй, но шапку не сниму!
– Что?! – опешила я, видя, как Соловей куда-то засобирался.
– Стоять, птичка!
– послышался голос кота. – Шапку сними. Это я ее не предупредил. Не думал, что ты так внезапно завалишься!
– А у меня, между прочим, шайка из-за вас развалилась. Теперь новую набирать надо, - фыркнул Соловей. – Какой я атаман, если под бабину дудку выплясывал!
– Под гусли, - процедила я, глядя на кота уничижительным взглядом.
– Хороший атаман по первому требованию должен бабу с лодки выбрасывать.
– Я заплачу, - мрачно произнес кот. Я посмотрела на него с удивлением. Для него это было равносильно признанию в любви. Он же каждую монету, как от сердца отрывает! Он же за рублем под трамвай бросится!
– Хм… - задумался Соловей, а в его глазах заплясали огоньки. – А почему бы и нет! По рукам! Раздобудешь мне одну вещицу! И еще вот что…