Лорд моей мечты
Шрифт:
– Тогда я выбираю своё условие, – коротко сказал Хмаль. – Если я ухожу, я забираю Годда и Фрину. Они мне нужны.
Надо же. Он всё же заботился о союзниках.
– Принято, – устало сказал муж. – Надеюсь, вы понимаете, что после вашей смерти они вернутся в Файерн и будут преданы суду.
– А я говорила, – пробормотала я. – Надо было сразу арестовать их к чертям, и всё!
Если честно, мне очень хотелось, чтобы Хмаль был мёртв – прямо сейчас. Никакого суда, никакого пожизненного заключения. Я сама немного ужасалась своей кровожадности,
…Но если кто-то пытается сжечь твоего мужа заживо, он должен умереть. Конец. Без вариантов.
– Кстати, – хрипло сказала я, – если бы огненный шар попал в нас обоих, сгорели бы мы оба. И как бы вы тогда получили звезду, господин Хмаль?
– Исцелил бы тебя ровно настолько, чтобы ты выжила, разумеется, – пожал плечами Хмаль. – Собственно, именно это и планировалось.
Всё. Он признался. Он наконец-то, без дураков, прозрачных намёков и экивоков, признался!
Тётя Фрина прерывисто вздохнула. Она тоже всё поняла. И поняла, что дороги назад не было.
Мужчины выхватили рапиры одновременно. Я затаила дыхание, вспоминая блестящую дуэль между мужем и Патрисом. Только бы Хмаль не оказался отличным фехтовальщиком!
Хмаль и лорд Таннис медленно шли друг против друга по кругу.
– Одно я хотел бы знать, – произнёс мой муж. – Зачем вам моя звезда? Чтобы исцелять себя снова и снова и дожить до ста лет? Только и всего?
– А вам мало? – фыркнул Хмаль. – Знаете, сколько аристократов из вашего кабинета министров хотя бы держали в руках полную баночку мази? Хоть раз в жизни?
– Немного, – спокойно сказал лорд.
Они обменялись ложными ударами и отскочили.
– В Аккаре это вообще невозможно, если ты не принадлежишь к касте чиновников, – выплюнул Хмаль. – Против них могут пойти только безрассудные идиоты вроде Бакари. Мне обещали содействие, если я открою для них звёзды Файерна.
– Но самую ценную звезду, конечно, вы хотели оставить себе.
– Конечно, – ухмыльнулся Хмаль.
Оба противника владели рапирами весьма искусно, и выпады пока уходили в пустоту. Но я очень надеялась, что это ненадолго.
Тем временем тётя и сутулый Годд обменялись странными взглядами, и я заметила, как тётя еле заметно кивнула. Я нахмурилась. Это ещё что?
Тётя Фрина вдруг вскочила:
– Хватит! Тео, посмотри на меня, опусти рапиру!
– Сзади! – одновременно закричал Годд.
Мой муж не шевельнулся. Лишь рапира замерла в его руке. В этот же момент глаза Хмаля жадно блеснули, и мгновением позже его рапира сверкнула змеёй, целясь моему мужу в горло.
Подлец!
Но я не успела выдохнуть это слово вслух. Мой муж просто и без затей рухнул на пол, не выпуская эфеса, и, не прерывая движения, воткнул рапиру снизу вверх прямо Хмалю в живот. Клинок вошёл так глубоко, что окровавленное остриё показалось из спины между позвонков.
Я почувствовала, как мне делается дурно, и оперлась о косяк.
– Всё будет хорошо, миледи, – шепнул Росситер. – Всё закончилось.
Хмаль
– Не чувствую… ног, – выдавил он. Из его рта полилась струйка крови. – Это… нечестно… звезда подняла тебя… на ноги. Почему никто… не поднимет… меня… на ноги? Я не хочу… умирать…
Его мутный взгляд встретился с моим.
– Майя… – хрипло сказал он.
– Я засажу её в тюрьму, если смогу, – произнесла я деревянным голосом.
– Но не… убьёшь?
– Нет.
Майя-то не сжигала никого заживо, в конце концов. По крайней мере, я на это надеялась.
Я вдруг поняла, что очень устала. А вся кровожадность куда-то испарилась. Неужели мы сейчас будем смотреть, как Хмаль умирает?
Мой муж несколько секунд очень задумчиво смотрел на Хмаля. А потом кивнул Росситеру:
– Здесь четверо свидетелей, достойных доверия, и ещё двое, которые не очень-то его достойны, – произнёс он. – Росситер, я хочу, чтобы вы перевязали господина Хмаля и дали ему обезболивающее. А он даст краткие показания, как он прибегал к шантажу, подделке документов, похищению и насилию, чтобы обручить меня со своей дочерью или убить и распорядиться моим состоянием с помощью матери Лизы.
– Он ещё и меня хотел заставить ему помогать, – мстительно произнесла я. – И весьма гнусно шантажировал!
– Господин Годд, я хочу, чтобы вы аккуратно записали эти показания и чтобы мы подписали их. Госпожа Чилтон, читайте каждую фразу: если он специально переврёт что-то и вы это заметите, срок вашего заключения уменьшится.
Глаза тёти Фрины разгорелись. Вслед за Годдом она тут же уселась за стол, пока тот доставал бумагу. Тем временем Росситер уже устроил Хмаля на чистой простыне и сноровисто обрабатывал рану.
– Триумф милосердия, – язвительно произнёс Патрис. – Уверены, что хотите сохранить ему жизнь?
– Так же, как и вы, – заметил лорд. – Вы ведь хотите знать, о скольких звёздах он знает и где они располагаются?
Патрис неохотно кивнул.
Лорд Таннис поманил меня к себе. Вместе с ним я опустилась рядом с Патрисом. Очень близко к нему.
– В эту минуту я не разделяю ваших целей, Патрис, – очень тихо сказал мой муж. – А вы не разделяете моих. Вы хотите лечить лучших – на ваш взгляд – представителей вашего мира, а я хочу сохранить свет для себя, своей жены и для многих других пар, потому что мы имеем право решать сами.
– Эти звёзды не принадлежат вам, – прошипел Патрис. – Вы же не идиот, Таннис! Вы понимаете, что, пока звезда будет разглаживать морщинки вашей жены, гениальный хирург останется слепым, учёный начнёт стареть и забывать всё, что делало его великим, а три талантливых врача не смогут прожить на год дольше?
Лорд Таннис вздохнул:
– Возможно. Но в ваши руки я судьбу своей звезды отдавать не стану. Вы слишком много себя в это вложили, Патрис. Вы хотите решать чужие судьбы, вас тянет к этой власти – и вы не остановитесь перед насилием. Вы сами это знаете.