Лорд-обольститель
Шрифт:
Миниатюра Вильгельма была готова и очень понравилась принцессе.
— Это восхитительно! — воскликнула она. — Я так часто смотрю на наши с бароном портреты… Его миниатюра вообще очень необычна.
— Вы находите?
— О да. Вы как будто увидели в нем то, чего раньше никто не замечал… пока именно вы не указали на это.
— Я рада, что вы так думаете.
— Его глаза выражают… едва ли не смирение.
— У всех нас есть какие-то скрытые качества.
— Но не все
— Он и в самом деле привлекательный ребенок.
— Он стал лучше после вашего приезда. Иногда мне кажется, что вы на всех нас повлияли. Кейт, вы ведь не ведьма?
— Конечно же, нет. Я всего лишь художник.
— Большой художник. Вы согласны с этим определением?
— Да. В ином случае как бы я смогла убедить в этом всех окружающих?
— Вы мудрая женщина, Кейт. Уверена, Ролло тоже так думает.
Я отвернулась, чтобы скрыть смущение. Принцесса имела склонность к мистификациям. Стоит вспомнить хотя бы то, как она когда-то явилась ко мне в спальню, переодевшись служанкой. Быть может, Мари-Клод таким образом пытается дать мне понять, что ей все известно, в частности то, что ее муж был и остается моим любовником и что мой ребенок никак не случайно с каждым днем все больше и больше похож на барона…
Если она склонна к мистификациям, то я — к мнительности, но, как говорится, не бывает дыма без огня…
Нужно уезжать. Я обязанаэто сделать. Должна. Должна. Должна. Но… как? И куда?
Ролло слишком хорошо понимал мои чувства и поэтому придумал для меня работу. Он сказал, что, приводя в порядок библиотеку замка, обнаружил там старые манускрипты, которые нуждались в реставрации.
И предложил показать их мне на следующий день. Я должна была прийти в библиотеку, когда мальчики будут на уроках.
Я спрашивала себя, действительно ли эти манускрипты существуют в природе или он просто хочет поговорить со мной наедине. Кто может это знать кроме него?
Библиотека располагалась в огромной комнате с дубовыми полками вдоль стен. Книги были самого различного содержания, большинство в дорогих кожаных переплетах.
— Моя святая святых, — проговорил барон. — Тебе нравится?
Я ответила, что библиотека восхитительна.
Он взял мою руку и прижал к губам.
— В наших отношениях, к сожалению, ничто не меняется, Кейт, — негромко сказал он. — Разве тебе не хотелось бы что-нибудь изменить?
— Честно говоря, хотелось бы. Уехать отсюда, потому что я убеждена, что так будет лучше для всех.
— Это будет перемена не к лучшему, а к худшему.
—
— Поговорить о возможном и показать манускрипты. Вначале поговорим. Сколько должно пройти времени, прежде чем ты осознаешь, что так дальше продолжаться не может?
— Может, — возразила я, — до тех пор, пока я не уеду. Если бы не Кендал, я рискнула бы и попыталась добраться до Англии. И все больше склоняюсь к мнению, что так и следует поступить. И уже говорила об этом с Кендалом.
— Что он сказал?
— Разумеется, что не хочет уезжать.
Его лицо расплылось в довольной улыбке.
— Очень толковый мальчуган, — кивнул барон.
— Вы околдовали его.
— Вполне естественно, что я нравлюсь собственному сыну.
— Однако вы не пытались очаровать Вильгельма.
— Я сказал: собственномусыну. За ублюдков не отвечаю.
— Вы беспощадный и жестокий человек.
— Но не с тобой, Кейт… только не с тобой.
— Когда-то… — начала я.
— Это было необходимо, и это было начало любви, — перебил он меня, — разве не так?
— Нет, это была похоть и месть…
— Вовсе не…
— Которая не удалась.
— Все удалось, потому что я понял, что в этом мире существует лишь одна женщина, способная меня удовлетворить.
— Все сводится лишь к вашим прихотям, вашим удовольствиям… Пожалуйста, покажите мне манускрипты.
— Всему свое время. Вначале мы должны поговорить. Я устал от твоих… уловок и уверток.
— Нет никаких уловок.
— Ты делаешь вид, что мой сын — это вовсе не мой сын!
— А как может быть иначе! Мне кажется, ваша жена уже что-то подозревает.
— Что подозревает?
— Что Кендал — ваш сын.
— В этом она права. Хоть в этом.
— И что я ваша…
— Любовница? — перебил меня он. — Что ж, будем надеяться, что и в этом тоже она скоро окажется права.
— Пожалуйста, не говорите так.
— Но если она не ошибается в первом случае, значит, не должна ошибаться и во втором!
— Я не согласна.
— Ах, Кейт, давай оправдаем эти подозрения. Нехорошо разочаровывать людей.
— Вы никак не изменились. Я уверена, что принцессу… возмущает мое присутствие в замке.
— А она утверждает, что, напротив, очень радует. Портрет сына привел ее в восторг, и она считает, что за то время, что ты здесь, мальчик изменился в лучшую сторону. Он теперь любит играть с нашим сыном и уже не ходит повсюду с видом затравленного волчонка. Во время сеансов позирования он был почти симпатичен.