Лось 3
Шрифт:
— Нашли с Антоном способ усилить движок. Александр сильно помог, он при вашей командировке одно нестандартное решение провернул, а мы его доработали.
— Сашок — голова! Резерв?
— Шестьдесят килограммов при весе пилота восемьдесят. Это с горбуновской броней, при ветошкинской — всего сорок пять.
— Шеф, вы гений! — полез снова обниматься с профом, мало обращая внимание на костюм, не оставляющий место для фантазии. Впрочем, извратно толковать наше поведение было некому — любящий игры в секретность Ван-Димыч предварительно запер тренировочный зал.
— Ублажил я тебя?
— Лучше любой
Воронин был в своем репертуаре, выдавая двусмысленности, которым я охотно потакал — мы оба знали, что эта часть игры, никто из нас не испытывал никакого сексуального влечения друг к другу.
— Возьми их, — с придыханием произнес шеф, наглаживая корпуса двух «Модестов».
— Легко, итицкая сила! — и повторил все кульбиты с навешенным вооружением на обе руки.
— Левая отстает, — заметил Воронин, встречая моё еще более пропотевшее тело, — Надо доработать.
— Шеф, это я притормаживаю, у меня все швы — слева. Давайте позовем Жоппера, то есть Ярославцева.
— Миша, я ценю Дмитрия, но он для меня не показатель.
— Иван Дмитриевич, давайте уже признаем, что он талантливее меня. Меня это нисколько не ущемляет — все, какие можно, лавры я уже собрал. Машинка шикарная, но с моим позвоночником она большую часть времени будет пылиться. Отдайте ее рыбожопу, — с тоской провел рукой по обводам корпуса, — Он достоин.
— Бросаешь?.. — спросил шеф, вкладывая в вопрос слишком много значений.
— Бросаю… Вру!!! Не отдавайте ее ему!!! Она — моя!!! — и приник к ребрам каркаса.
— То-то же! Эта девятка сейчас в единственном экземпляре. Нет, не девятка — десятка. Отличий столько, что на ее производство потребуется новое техзадание.
Простота в обращении?.. Но — давайте говорить честно — для меня, Жоппера, Утки и, наверное, Квадрата. И — только возможно! — для еще трех-четырех пилотов. Все — мужчины, что характерно. Не хочу ничего плохого сказать про служащих у нас девушек, но были у них определенные сложности с девятками — не хватало им куража, или чего-то еще. Редко кто мог встать вровень с пилотами-мужчинами. Тушка и Коваль смогли бы, но первая списана по здоровью, а вторую мы год назад схоронили. Может быть — только может быть! — смогла бы Света. Все три отмеченные девушки имели скорее мужское, чем женское мышление, что бы ни подразумевал я сейчас под этим словом!
— Шеф, а как там Ванечка?..
— Ванечка?.. Новые процессоры себя не оправдали — он по-прежнему слишком долго думает.
— Иван Дмитриевич, не бросайте! — взмолился я, прекрасно зная по прошлому миру, что в ближайшие двадцать лет так и не придумают достойный ИИ для нашего робота, — Нам хватит десятки, но нашим детям?!. Я не хочу, чтобы Лешка однажды оказался на линии огня!
— Миша! — сжал профессор мое плечо,- Для Олежки с Лешенькой я тоже не хочу такой участи.
Спина ныла, тянула и болела — за что, итицкая сила?! Чем я так нагрешил в обеих жизнях?! Услужливая память подсказывала — чем именно, как именно и в каких позах, но, мать вашу, все же оставались довольны?!
Плюнув на незаполненные бумаги, собрался домой, столкнувшись в коридоре с Максом.
— Миха, — тихо позвал он меня, — Как ты думаешь… я и Вика?..
Притормозил, замедляя ускоренный при виде друга шаг — злиться я уже не злился,
— Сам спросить не хочешь?
— Как? Отпуск уже закончился, а командировок пока не предвидится…
— Письмо, например, написать. Или позвонить. Не разоришься, чай, на межгороде!
— Знаешь, и написал бы, и позвонил… только вот мерзко, когда твои письма будут читать еще другие люди, а звонки — слушать! — намекнул он на статус городка.
— Отговорки! — торпедой вырвавшись на новый уровень, я не сразу привык к почти полному отсутствию приватности, но привык же!
— Понял… — Макс, сгорбившись, пошел в обратную сторону.
«Дарья, посмотри на него! Это мой лучший друг! Он не должен так лежать!» — вдруг вспомнился мне его властный голос, так резко сейчас контрастирующий с шаркающей походкой.
— Через два дня к нам прибывает великая княжна Валентина, — бросил ему вслед, — Вика будет в ее свите.
— Послезавтра?! — подскочил ко мне приятель, хватая за лацканы пиджака — вне мероприятий я по-прежнему предпочитал гражданскую одежду, — И ты, сволочь, мне только сейчас это говоришь?!
— Полегче! — оторвал его кулаки от своей одежды, — Это будет формальный визит. И не к нам конкретно, а на «Лейку» — они там что-то грандиозное изобрели.
— Сверхзвуковой движок они изобрели, давно уже, — походя выдал государственную тайну Кудымов, ошалев от предстоящей встречи с моей сестрой, — Нового поколения. Теперь в Москву не шесть часов летать будем, а всего три. Мама сказала, она с кем-то с «Лейки» общается, когда Юрку выгуливает.
Всегда знал, что система «ОБС» — «Одна Баба Сказала» — родилась не на пустом месте. Я знал — но я-то с этим был плотно связан, так случилось! А вот, что Макс знает?!
— Давно пора, — сверхзвук здесь уже был, но использовался только в военной авиации — для гражданской его обслуживание до сих пор обходилось слишком дорого. На моем «Мишке» он, кстати, стоял, разом возводя меня в ранг значимых персон. Совсем недавно я еще имел радость летать обычными рейсами и сравнить скорости возможность была. Правда меня, как бывшего авиатехника, сильно тревожила форма корпуса, рассчитанного на прежние дозвуковые нагрузки. И по этому поводу с Мигуновым я уже разругался в пух и прах, совершенно неожиданно попав в итоге в рабочую группу по разработке нового самолета. Где меня, льстя моей падкой на комплименты натуре, считали гением и постоянно звали бросить фигню и перейти к ним на постоянной основе. Мигунов даже грозился уволить Шатунову и вставить мои буквы на место ее. «МиЛо» — сразу тогда представил я название новой серии, — «Стопудово: или прозовут «мылом», или «милашкой»! И от чести отказался. Зря, наверное.
— Лось… Миха… Михаил Анатольевич! — вдруг перешел Максим с робкого блеяния на обычный тон, — Ставлю вас в известность, что собираюсь жениться на вашей сестре!
— Максим Юрьевич! — отозвался подстать ему, — Решать Вике! Но не перейти ли нам по этому поводу на «ты»?!
— Господи, Миха! Я скучал! — полез он обниматься. Какое счастье, что здесь еще не стали воспринимать обычные проявления чувств за изврат!
— Итицкая сила, я тоже! — обнял друга в ответ.
— У меня будет еще один сын? — удивленно отстранился он от меня, словно только сейчас осознав новость.