Лощина

Кристи Агата

– Холодно.

– Вам холодно, Эдвард? Может быть, мы… может быть, я зажгу камин?

– Что?

Мидж взяла коробок спичек с камина, опустилась на колени и разожгла огонь. Осторожно, искоса она посмотрела на Эдварда. Он был, казалось, совершенно ко всему безразличен.

– Огонь – это очень хорошо, – наконец произнес Эдвард. – Он согревает…

«Надо же, совсем застыл, – подумала Мидж. – Но сейчас ведь не так холодно… Это Генриетта. Что она ему сказала?»

– Эдвард, пододвиньте

стул ближе к огню.

– Что?

– Ваш стул, Эдвард, ближе к огню, – сказала она громко и медленно, словно говорила с глухим.

Неожиданно, настолько неожиданно (у Мидж сразу камень свалился с души), Эдвард, прежний Эдвард был опять с ней и нежно ей улыбнулся.

– Вы что-то сказали, Мидж? Извините! Я задумался.

– О, ничего особенного. Просто зажгла камин.

Трещали поленья, ярким и чистым пламенем горели еловые шишки. Эдвард смотрел на них.

– Какой приятный огонь!

Он протянул к пламени длинные тонкие руки, чувствуя, как напряжение покидает его.

– В Эйнсвике у нас всегда были еловые шишки, – сказала Мидж.

– И теперь тоже. Каждый день корзинка с еловыми шишками ставится у каминной решетки.

Эдвард в Эйнсвике… Мидж прикрыла глаза, представляя себе эту картину. Эдвард, скорее всего, в библиотеке, в западной части дома. Высокая магнолия почти закрывает одно окно, в полдень наполняя всю комнату золотисто-зеленым светом. Из другого окна видна лужайка, где, как страж, поднимается высокая сосна, а немного вправо от нее – большой медный бук.

О, Эйнсвик… Эйнсвик!

Мидж явственно ощутила аромат магнолии, на которой даже в сентябре остается несколько крупных белых восковых цветков, издающих сладковатый запах… И запах сосновых шишек, горящих в камине… И специфический, чуть затхлый запах старой книги в руках у Эдварда. Он читает, сидя на стуле с седловидной спинкой. Взгляд от книги скользит к огню; он думает о Генриетте…

Мидж шевельнулась и спросила:

– Где Генриетта?

– Пошла к бассейну.

– Зачем?

Отрывистый, глубокий голос Мидж словно разбудил Эдварда.

– Мидж, дорогая, вы, конечно, знаете… или догадываетесь. Генриетта знала Кристоу довольно близко…

– О разумеется, это всем известно! Но мне непонятно, зачем она отправилась на то место, где он был убит. Это совсем не похоже на Генриетту. Ей не свойственна сентиментальность!

– Разве кто-нибудь из нас знает своего ближнего? Например, Генриетту…

Мидж нахмурилась.

– В конце концов, Эдвард, вы и я, мы знаем Генриетту всю нашу жизнь!

– Она изменилась.

– Да нет! Я не думаю, что человек может измениться.

– Генриетта очень изменилась.

Мидж удивленно посмотрела на него.

– Больше,

чем вы или я?

– О, я знаю, что не изменился. А вы…

Взгляд Эдварда наконец остановился на девушке, стоявшей на коленях у каминной решетки. Он вглядывался в ее лицо как бы издалека: квадратный подбородок, темные глаза, решительный рот.

– Мне хотелось бы чаще видеть вас, Мидж.

Она улыбнулась:

– Я понимаю, в наши дни общаться нелегко.

Снаружи донесся какой-то звук, и Эдвард встал.

– Люси права, – сказал он. – День был действительно утомительный…

Он вышел из комнаты в ту минуту, когда из сада через застекленную дверь вошла Генриетта.

– Что ты сделала с Эдвардом? – накинулась на нее Мидж.

– С Эдвардом? – спросила рассеянно Генриетта; наморщив лоб, она, казалось, думала о чем-то очень далеком.

– Да, с Эдвардом. Он выглядел ужасно: холодный, мрачный и бледный.

– Мидж, если тебе так небезразличен Эдвард, почему ты не предпримешь что-нибудь?

– Что ты имеешь в виду?

– Я не знаю. Стань на стул и закричи! Чтобы он обратил на тебя внимание. Разве ты не знаешь, что с такими людьми, как Эдвард, по-другому нельзя?

– Он никого не полюбит, кроме тебя, Генриетта. Он всегда тебя любил!

– Это очень неразумно с его стороны. – Генриетта быстро взглянула на бледное лицо Мидж. – Я обидела тебя. Извини. Просто сегодня я ненавижу Эдварда!

– Ненавидишь Эдварда? Как ты можешь?..

– О да, могу! Ты не знаешь…

– Что?

– Он напоминает мне многое, – медленно сказала Генриетта, – что я хотела бы забыть.

– Что именно?

– Ну, например, Эйнсвик!

– Эйнсвик? Ты хотела бы забыть Эйнсвик?! – В голосе Мидж было недоумение.

– Да, да, да! Я была там счастлива! А сейчас я не могу вынести даже напоминания о счастье. Неужели ты не понимаешь? Это было время, когда не знаешь, что тебя ждет, когда веришь, что все будет прекрасно! Некоторые люди мудры… они не надеются быть счастливыми. Я надеялась… Я никогда не вернусь в Эйнсвик! – резко добавила она.

– Кто знает, – задумчиво сказала Мидж.

Глава 14

В понедельник утром Мидж проснулась внезапно. Мгновение она лежала в полусне, взгляд ее беспокойно устремлялся к двери, она ожидала увидеть там леди Энкейтлл… Что это Люси сказала в то первое утро, появившись в дверях? Трудные выходные? Она была озабочена… думала, случится что-то неприятное…

Да, что-то неприятное произошло… что-то лежащее теперь тяжким грузом на сердце и душе Мидж… о чем она не хочет ни думать, ни вспоминать… Что-то пугающее, связанное с Эдвардом!