Лоскутное одеяло
Шрифт:
Снимали вчистую, пришлось делать двенадцать дублей - то петух прокукарекал, то лодка вошла в кадр, то еще кого-то зацепили. Снимали с плота. Дубли без конца, жарища, и еще два дига на плоту светят прямо на меня. У меня глаза стали красные, как у кролика: я под воду, выплываю, на меня направляют диги, снова под воду и снова под диги. Я стала на себя не похожа. Делали перерывы. Потом - спиной ведь трудно уходить под воду, вода выбрасывает, сама не уйдешь. Юра и Володя меня тянули за ноги, сидя под водой. Я должна на мгновение вынырнуть из воды, крикнуть "Прощай, Дуняха" и - исчезнуть навсегда. Я выныривала, выплевывала воду, кричала "Прощай, Дуняха",
Не так давно мы с Глебовым ездили в Вешенскую на открытие памятника Григорию Мелехову. Когда я перерезала ленту и упало покрывало, все увидели Григория и Аксинью, застывших в бронзе. А передо мной снова возникли все эти съемки тогда на Дону, незабываемые дни общения с замечательным мастером и моими партнерами по фильму.
22 августа. Была переводчица из Мюнхена Розмари Тице. Много говорила на двух языках. Она славная, но очень категоричная. Вечером пришел Федя Чеханков и две немки-аспирантки. Немки решили написать диссертацию об Эльзе Триоле. Но не говорят ни по-русски, ни по-французски, то есть на языках, на которых писала Эльза. Как же эти дуры думают ее читать? Тогда они сказали, что у них ничего не выйдет. И для этого им надо было ехать в Москву?
Про Федю. Сначала его обокрали дома. Потом он забыл запереть дверь в машине, и у него украли сумку с автоправами и загранпаспорт с американской визой. Через три дня он полетел с тургруппой в Малайзию и Сингапур, и там у него украли все туристические деньги плюс доллары, которые он взял дополнительно. Завтра он летит в Вашингтон, оттуда в Нью-Йорк, в гости к Валерию.
В "Огоньке" умная и горькая статья Элика, как ему поломали постановку "Чонкина". Войнович выглядит неприглядно, и я стал к нему относиться плохо.
Фомина тоже вышла на пенсию, поэтому меланхолит, а я нет - работать и надоело, и тяжело, и неразбериха.
[13 сентября. Съехали с Икши, хотя погода еще ослепительная. Но зовут городские хлопоты. Сегодня получил удостоверение "Персонального пенсионера республиканского значения". Прилетела Нина Берберова. Огромный бум. Был в Доме ученых на интереснейшем ее выступлении, когда она отвечала на глупые записки ученых.
У нас дома она провела целый вечер, смотрела на видео мою "Ахматову", очень прониклась, сделала замечательную надпись на своей книге стихов. Она производит неповторимое впечатление. Поразительный интеллект. Потом, накануне ее отъезда, мы были у нее в отеле. Но о ней писать надо особо.]
1 октября. "Крутой маршрут" в "Современнике". Замечательный спектакль - и актрисы, и Г. Волчек. И понял я, что такое "Театр начинается с вешалки" - уже в фойе чувствуется эпоха, портреты, старые газеты, песни тех времен...
"Федра" Цветаевой на Таганке, сложно - все пьесы и поэмы Цветаевой сложны. Поставлено эстетски-современно (Виктюк). Алла, как всегда, хороша и интересна, особенно когда читала "Любовь". Мужчины орут так, что ничего не разобрать. Потом отмечали день рождения Аллы у нее в новой квартире с видом на Долгорукого.
Сегодня
– "Нет, только красные маки с черной сердцевиной!" И когда мы покинули квартиру и нас вели через двор, все смотрели на нас из окон и мама шла с красно-черным букетом, это был траур по мужу, и все это поняли".
"Шиловский был начальником штаба Уборевича и был женат на Елене Сергеевне, будущей Булгаковой, у них было два сына. Один был женат на Дзидре (будущей Зюке Тур). Все мы жили в одном доме, дружили. В войну я попала в Ташкент, и меня приютила Елена Сергеевна. Там же была и Зюка, а Шиловский - ее муж - был на фронте, а Петя Тур появился уже потом.
Оба сына Елены Сергеевны умерли молодыми - старший при ней, а младший после - от болезни почек. От почек умер и отчим их Булгаков. Сам же Шиловский в свое время был расстрелян. Какая тяжелая судьба была у нее!
В Ташкенте мы с младшим ходили в больницу к Ахматовой с передачами от Елены Сергеевны. Она тяжело болела скарлатиной. Я тогда не знала, кто такая Ахматова.
Петю Якира я знала с самого раннего детства. Его сломали в отрочестве, когда взяли впервые. Он вскоре вышел и стал стукачом. Рассказывал мне анекдоты о Сталине, и, когда меня посадили, он давал показания и мне впаяли еще недоносительство. И всегда он был стукачом, даже когда диссидентствовал. И сегодня все его считают диссидентом. Когда его выпустили после телевизионного покаяния, он несколько раз был у меня. Юлик Ким мне потом сказал, что он приходил каяться, но я этого не ощутила".
6 октября. Сегодня был у Сережи в больнице. Внешне он не изменился, но внутренне - очень. Погас. Думает о своем, замолкает... Потом всплеск - и снова отключение. Устает. Я ужасно жалею его. Чем помочь? Он ничего не хочет. Болезнь настигла его на гребне успеха, когда он волен, богат и может ездить, но - не может!
16 октября. "Слуга" Миндадзе - Абдрашитова, очень интересно. И артисты, и оператор, и композитор.
"Пир во время чумы" на Таганке. Постановка искусственная - кресла на колесиках. Артисты неровны. Понравился Золотухин. Очень хороша Алла, прелестная улыбка в любовной сцене. Как мало она играет любовных ролей! Пуркуа? После спектакля говорил с Любимовым, который огорчился известием о Параджанове.
13-го ужин в шведском посольстве в честь Бенгта. Были Светлана и Кома Ивановы, Рейн и Любимов. Любимов мне дал телефон Параджанова в санатории в горах под Сухуми.
Элик в Брюсселе, Вульф в Сан-Диего, Федя в Нью-Йорке, Инна в Лондоне.
20 октября. Мемуары Бежара* прочел с интересом, хотя две трети имен ничего мне не говорили. Но со страниц встал отзывчивый, добрый человек, абсолютно не похожий на свои свирепые дьявольские фотографии. Он изощрен и изыскан не только в хореографии, но и в своих мемуарах.