Лотерея "Справедливость"
Шрифт:
Эта марфия совместно с руководителями сберкассы райсобеса у меня забирали деньги, не считая разные мелочи. Я делаю ремонт обуви, а этим людям все мало, я хотел уехать, ходил голодный, собирал деньги на билет. А они хотели забрать, подсылали ко мне с обувью и таким Макаром хотели попасть в квартиру. Они уже неоднократно забирали по 15 000 сум, по 10 000 сум, по 5 000 сум, это не считая мелочи. Они у меня забирали Книгу Жизни Рождения Исуса Христа. Эта марфия силой иллюзии мне внушала шашлык, а я ел кусочек хлеба. Я прошу господина
Я в этой жалобе еще не все написал, что со мной сделали эти люди, благодаря мужеловству и иллюзии: они мне сделали болезнь “грыжа”, болезнь геморрой, они мне мажут ноги, чтобы болели грибком. Они мне внушили, что я получал пенсию, а это начальник почты завладел моей пенсией. Они меня успокоили, а я сидел как теленок, пока они шли на поводу у марфии, порвали сирокопию, но я им денег не дал, жирно будет. Я прошу господина Сатурна дать на все вопросы свое решение, проявить гуманность человеколюбия, я ведь живой человек.
Снова письма
— Соат!
— Да.
— Ты сейчас свободна?
— Говори, Алекс.
Во дворе капало с крыши.
— Я хотел сказать, что больше тебя не люблю. Что теперь я в полном порядке.
Соат посмотрела на него и снова ушла глазами в монитор.
Алекс вздохнул, придвинул письма.
Он оценивал их.
Справа лежал листок с “Критериями”. Алекс разрисовал его чертиками. Чертики вышли такими чудесными, что даже Соат улыбнулась.
“Критерии” были самой загадочной, самой паскудной частью его работы.
Например, требовалось подсчитать количество восклицательных знаков в письмах. Или разделить письма на три группы: письма от мусульман, от христиан и от буддистов (в МОЧИ почему-то считали Узбекистан немного буддийским), а потом помножить на коэффициент 9,8. После чего поделить мусульман на “террористов”, “суфиев” и “искренних сторонников демократии”. Алекс валился со стула. Соат смотрела на него и неодобрительно качала головой.
Были и другие ячейки в базе данных, которые нужно было заполнить. Например, спрашивалось: “подвергался ли он/она насилию со стороны родителей в детстве, в том числе сексуальному, в том числе по собственной воле, включая любопытство, с последующим обращением к семейному адвокату, сопровождавшемуся домогательствами со стороны последнего”.
Алекс скрипел зубами и вбивал, что он/она не подвергался насилию со стороны родителей в детстве, в том числе сексуальному, в том числе по собственной воле, включая любопытство, с последующим обращением к семейному адвокату, сопровождавшемуся домогательствами со стороны последнего.
После чего на экране появлялась табличка: “Вы уверены в этом? Да. Нет”.
Когда Алекс нажимал на “Да”, выскакивала следующая табличка “Почему Вы так уверены в этом?”.
Со временем Алекс разобрался, чего от него хотят...
Работа пошла
Вам нужны буддисты? Пожалуйста. Вот Саломатхон Расулова из г. Учкудука жалуется на своих соседей. Извините, уважаемая Саломатхон, хотя бы одного человека в день Алекс должен зарегистрировать как “буддиста”. Иначе начнется нудный диалог с базой данных, с цитатами из Хантингтона и прочей тратой времени. В конце концов, в каждом есть частица милосердного Будды...
Едем дальше. Электросварщик М.Х.Турдыев, 1964 г. рождения.
Суфий он или не суфий, соображает Алекс...
— Соат!
— Ну что?
— Электросварщики суфиями бывают?
— Бывают, — отвечает Соат, как всегда, не слыша его вопроса.
“Что-то тут не то... неубедительно как-то”, — морщится Алекс.
И Турдыев М.Х., 1964 г. рождения, становится “искренним сторонником демократии”. Главное, чтобы число “искренних сторонников” в день не превышало десяти. Потому что на десятом демократе снова начинали выскакивать вопросы, за что пострадало столько прогрессивных людей и не пришла ли в стране к власти военная хунта.
Труднее было удовлетворить любопытство базы данных насчет сексуальных домогательств. Здесь нужно было гнуть принципиальную линию: насилие было, и точка. Со стороны отца, матери, сестры, брата? — облизывалась программа. Со стороны всех. Любовь всех против всех! И семейный адвокат в этой куче мале кувыркается. Программа потрясенно затихала. Можно было заполнять дальше.
Наконец, он доходил до гвоздя программы: “Архетипы и типажи”.
Это был длинный список этих самых “архетипов” от царя Эдипа и Красной Шапочки до каких-то американских киногероев, относительно которых даже Билл пожимал плечами.
— Литературоведы! — ругался Алекс.
Первую неделю Алекс страдал. Считать ли, например, гражданку Касаеву Ф.М., жаловавшуюся в неприличных выражениях на судью Назарова Д., “Красной Шапочкой”?
Алекс колебался.
Зайдя в “Подсказку”, прочел: “Красная Шапочка — это архетип утраты невинности; в странах Третьего мира в образе Серого Волка может выступать представитель органов правопорядка, молочный брат вождя племени, а также заклинатель дождя, неформальный лидер или член общества по спасению волков”.
Но тут помог случай.
От какого-то шизика стали приходить письма, откровенно сдутые с книжек... Король Лир! Гретхен! Список архетипов стал заполняться.
Правда, Алекс боялся, что в один гадкий солнечный день поток этих ремейков иссякнет.
Ничего. В конце списка был один пустой квадратик. “Подсказка” туманно сообщала: “В некоторых странах Третьего мира имеются свои культурные особенности. Например, Людоед (см. “Людоед”) тоже может оказаться жертвой тоталитаризма или сексуальных домогательств. В этом случае разрешается дополнить список архетипов”.