Ловчила
Шрифт:
— Раз, два, три!.. Раз, два, три!.. Подтянулись!..
Физрук был очень молод и, очевидно, еще не пользовался у школьников большим авторитетом, так как парни дурачились, притворяясь, что бегут из последних сил, а некоторые девушки вообще перешли на шаг.
Женя переступил высокий порог калитки, спустился по крутым ступенькам на разлинованную белой краской площадку для построений и, пройдя по ней, вошел в фойе школы. Сегодня Селиванов для солидности надел милицейскую форму. Две девчушки-подростка (очевидно, дежурные), сидевшие
— Вы к кому? — спросила курносая школьница с горстью рассыпанных по лицу веснушек.
Женя снял фуражку и сунул ее под мышку.
— К директору. Он у себя?
— Не он, а она, — поправила милиционера вторая ученица с большущими синими глазами. — У нас директриса.
— Понял. Как ее зовут?
— Елена Васильевна.
— Ну, пока, спасибо за информацию.
Селиванов шагнул было к двери с табличкой "Директор", однако синеокая остановила его.
— Подождите! — сказала она строго. — Ваша фамилия, имя, отчество?
Женя остановился с озадаченным видом.
— Селиванов Евгений Кимович. А зачем вам это?
— Нужно!
Синеокая стала старательно записывать в журнал, а конопатая ехидно заметила:
— Вы думаете, мы здесь просто так сидим? У нас задание — записывать, кто, когда приходит и уходит.
— Именно к директрисе? — съязвил Женя. — Вы что же, девочки, на нее компромат собираете?
Подружки переглянулись и захихикали.
— Да нет. Нам все равно, кто к кому ходит. Так из ГорОНО распорядились. Бандитов ловим.
— Я тоже, — вздохнул Женя. — Злая директриса-то?
— Увидите! — тоном человека, который не хотел бы прослыть сплетником, изрекла синеокая.
Селиванов ступил в приемную. Секретарша была не из красавиц — маленькая, толстая и в очках. Она сидела у широкого окна за столом и стрекотала на пишущей машинке. Конечно же, директор была женщина — мужчина наверняка посадил бы в приемной нечто грудастое, длинноногое, с распущенными волосами и ярко накрашенными ногтями. Впрочем, строгое ГорОНО вряд ли разрешило бы держать в школе подобное создание. Не ночной клуб все-таки.
— Я к директору.
— Проходите.
Оказывается, грудастое, длинноногое, с распущенными волосами и ярко накрашенными ногтями создание находилось в кабинете! По-видимому, заведующий ГорОНО был мужчина. Директриса сидела боком у стола для заседаний, закинув ногу на ногу, и (обычное в школе явление) писала.
— А-а… — зажгла она на своем хорошеньком личике приветливую улыбку. — Из милиции пожаловали? Опять профилактика борьбы с правонарушениями?
— Я по другому делу. — Селиванов вручил директору удостоверение и уселся на предложенный стул. Пока женщина изучала красную книжечку, огляделся.
А директриса, оказывается, тяготела к роскоши. Стены кабинета обила рейками. Но вида не было. Очевидно, ремонтом занимались учащиеся под руководством трудовика.
Чело директрисы омрачилось.
— Давненько в нашу школу уголовный розыск не заглядывал, — сказала она, возвращая удостоверение. — Случилось что-нибудь?
— Вы не беспокойтесь, — на округлом лице Жени включилась добродушная улыбка. — Ничего не произошло. Просто мне нужно побеседовать с одним из ваших учеников. Он проходит у нас по делу как свидетель.
Темная тучка на лице директрисы рассеялась.
— И кто же это?
— Атаулин. Числится у вас такой парень?
Припоминая, директриса постучала концом шариковой ручки по щеке.
— У нас их двое. Они братья, кажется. Один учится в десятом классе, другой, если я не ошибаюсь, в шестом. Вам который нужен?
— Старший.
— Сейчас его позовут. — Директриса встала, неуловимым движением огладив юбку на крутых бедрах, высокими каблуками процокала к двери и, открыв ее, велела секретарше: — Надя, попросите дежурных девочек, пусть кто-нибудь из них сходит в десятый "А" класс и позовет Атаулина Альберта.
Пишущая машинка перестала стрекотать. Послышался звук отодвигаемого стула. Секретарша встала и протопала в фойе.
Селиванов тоже поднялся.
— Благодарю за оказанную услугу, Елена Васильевна, — сказал он, приближаясь к директрисе. — Следствие по делу еще не закончилось, и мне бы не хотелось поднимать вокруг него ненужную шумиху, тем более среди учеников. Поэтому, как только Альберт появится, скажите ему, что я жду его во дворе. На спортивной площадке я видел скамейку. Пусть подойдет туда.
Директриса стояла в дверях. Женя протиснулся мимо ее роскошного бюста, посторонился, пропуская к своему месту возвращавшуюся секретаршу, и вышел в фойе.
— И как вам наша директриса? — с любопытством спросила его сидевшая уже в одиночестве синеокая.
Вместо ответа Селиванов оттопырил большой палец правой руки. Помахав на прощанье ученице, покинул здание школы.
Парень появился минут через пять. Хрупкий, с тонкой шеей, он казался совсем еще ребенком, и Селиванов даже усомнился: уж не младшего ли Атаулина ему подсунули. На всякий случай уточнил:
— Ты Альберт?
— Я. — Парень был удивлен и озадачен неожиданным визитом милиционера.
Селиванов протянул руку.
— Можешь называть меня Женей. Садись, поговорим.
Устроились на скамейке под кленами. Отсюда стадион был виден как на ладошке. Физрук уже давно закончил проводить разминку, и сейчас юноши гоняли в футбол, а с девушками он разучивал приемы подачи мяча в волейболе.
Селиванов перевел взгляд на Атаулина.
— Тут история такая вышла, — произнес он озабоченно. — В субботу возле вашего дома драка произошла. Одного парня сильно избили. Мне сказали, что среди драчунов был и ты.