Ловец мудрости
Шрифт:
– Да, сэр.
Я не был полностью уверен, как Чарли воспримет новости. Но я точно не ожидал, что он запрокинет голову и начнет хохотать. Я крепко обнял Беллу, когда звук веселья ее отца заполнил зал, перекрывая голоса студентов и преподавателей.
Все повернулись и посмотрели на него. Даже слизеринцам было любопытно, что происходит. Взгляд Чарли путешествовал по нашей группе, пока он продолжал хохотать. Когда его взор упал на Джаспера, его смех стал громче, а когда его глаза нашли Эммета, он заплакал и начал стучать кулаками по столу.
Эммет фыркнул, его ноздри раздулись от негодования. ”Почему все забывают тот факт, что мы являемся самым
– Все просто, - пробормотал я, мой голос был едва слышен. – Потому что мы сверкаем.
– О, это хорошо, - фыркнул Чарли, вытирая глаза, когда его смех, наконец, начал утихать. – Это – ха-ха! – это действительно хорошо.
Хотя я был рад, что он больше не кидал в меня взглядом кинжалы, альтернатива не была намного лучше. Я когда-то был застенчив по поводу моей реакции на солнечный свет, но в то время это было совершенно по другой причине. Я предполагал, что это напугает Беллу, что она решит, будто мы абсолютно несовместимы и что я являюсь чем-то странным и ужасным. Сейчас же, однако, Чарли уставился на меня, словно я страдал от худшей судьбы, известной человеку, качая своей головой с сочувствием, от чего я ощутил новую неуверенность, зарождающуюся во мне, одну из тех, что была чужда. Сверкающую кожу, в конце концов, вряд ли можно охарактеризовать как ужасающую мужественную черту. Мои братья, казалось, тоже поняли это и одновременно смутились.
”Если кто-нибудь что-нибудь скажет, – подумал Эммет, - я буду утверждать, что это от ревности. Блеск плюс вампиризм равно магнит для красоток, Эммет, и не забывай этого, что, конечно же, не произойдет, потому что твоя память непогрешима. Да, это сработает… если только женщина не начнет издеваться. Хах. Это было бы серьезной проблем…”
Так или иначе, мне удалось абстрагироваться от внутреннего монолога брата, так что я смог сосредоточиться на других вещах. Рядом со мной Белла подрагивала от беззвучного смеха.
– Не для вас, как видимо.
– Прости, Эдвард. По крайней мере, ты мил.
Я застонал. – Я должен был пойти и открыть свой большой рот, не так ли?
Утешение было в том, что Чарли убедил себя (без дополнительной информации от меня или других), что моя семья вовсе не походит на традиционных вампиров из фильмов ужасов, да так, что его, кажется, не волновало, чем мы питаемся, чтобы сохранить наши силы. Он сказал мне, глядя в лицо, что он не может представить себе более отвратительную форму питания, но до тех пор, пока люди не страдают от нашего вампиризма, его действительно не волнует это. Он узнал слишком многое за последние пару месяцев, чтобы это шокировало его, поэтому он принял все гораздо быстрее, чем я мог когда-либо даже мечтать.
– Ты не рассказал ему всей правды, кровосос, - атаковал Джейкоб, раздраженный равнодушием Чарли. – А как насчет остальных? Ты забыл о пиявках, которые пытались убить Беллу?
– Я уже знаю о них, - спокойно произнес Чарли. – Беллз рассказала мне все о них на Рождество.
– И это не беспокоит тебя? – волк вытаращил глаза в неверии, очевидно также находясь в шоке, как и остальные из нас, из-за невозмутимого поведения Чарли.
– Ну, конечно же, беспокоит, Джейк, но что мне делать с этим? Люди тоже убивают, и я не могу остановить каждого. Это не значит, что мне это нравится.
– Но ты все равно не волнуешься, что твоя дочь общается с вампирами?
Чарли фыркнул. – Джейк, ты оборотень, и ты, кажется, не слишком суетился, когда Белла – ведьма, мог бы я добавить – тусовалась с тобой.
Джейкоб возмутился,
Белла хмуро посмотрела на своего сварливого друга, который, очевидно, ненавидел подобную идею.
– Если я правильно помню, ты обещал больше не вмешиваться в это, Джейк. На Рождество, помнишь?
Джейкоб усмехнулся. – Старые привычки отмирают с трудом, Беллз. Я не могу сопротивляться. Кроме того, я…
– Это становится скучным, - вставил Эммет, закатывая глаза. – Мы говорили об этом уже миллион раз! – Он наклонился вперед, крутя головой из стороны в сторону, чтобы окинуть взглядом всех волков. – Раз уж нам все ясно, можем мы, пожалуйста, зафиксировать раз и навсегда факт, что Белла – ведьма – выйдет замуж за Эдварда – вампира; и если она не будет настаивать на том, чтобы идти к алтарю в мешке для мусора, тем самым навлекая гнев гиперсмертоносного эльфа – не спрашивай Чарли, - ничто, даже стая унылых, покрытых шерстью волков, или питающиеся невестами циклопы, или вероятность дождя, собирающегося пойти, не остановят их. Поняли меня?
С проникновенным взглядом Эммет посмотрел в лицо каждого члена нашей группы, зарабатывая дюжину бормотаний с утвердительными ответами.
– Теперь, - произнес он, сложив руки, - можем мы, пожалуйста, начать уже говорить о квиддиче? Весь этот негатив убивает мой настрой!
”Не совсем уверен, куда это ведет, – подумал Сет, - но…”
– Поддерживаю.
– Я тоже, - предложил Чарли, в равной степени стремящийся к смене темы.
На том и порешили.
По правде говоря, я не мог винить Джейкоба; если бы было наоборот, я бы никогда не прекращал борьбу за Беллу. Тем не менее, я был рад, когда центр внимания переместился с дискуссии к тактике. Волки слушали с восторгом, пока Гарри давал установки и произносил ободряющие слова товарищам по команде.
– Девушки, вы знаете, что вам нужно сделать… не так ли?
Гриффиндорские нападающие кивнули.
– Это наш последний шанс превзойти Слизерин. У нас не будет другого. Если они выиграют сегодня, нам придется жить с этим фактом всю оставшуюся часть нашей жизни, и уже не будет никакой надежды на изменение результата. Я не знаю, как вы, но лично я думаю, что эта идея совершенно неприемлема.
– Согласны, - вместе произнесли Рон и Белла.
Гарри кивнул, его лицо приобрело каменное выражение. – Правильно, тогда мы с вами на одной волне. Мы играем, словно наша жизнь зависит от этого. Нет сдержанности. Нет упущенных возможностей. Нет боли.
Кулаки игроков в унисон ударили по столу, сигнализируя об их согласии. Один за другим, они поднялись со скамьи, готовясь покинуть зал.
Мгновение спустя я заметил, что команда Слизерина тоже поднялась на ноги. Встав в прямую линию, они уверенно зашагали по проходу, отделявшему столы, их ухмылки имитировали студенты, что остались позади. Дафна Гринграсс и ее сестра Астория, обе из которых бросали свои взгляды в сторону Беллы, хладнокровно улыбнулись. Глумление Панси Паркинсон и Миллисенты Валстрад можно было услышать за оживленной болтовней других студентов. В стремлении разрушить холодную броню моей невесты они произносили адресованные ей насмешливые слова, очевидно, точно зная о точках, на которые им необходимо нажимать, чтобы получить реакцию. Руки Беллы дрожали от ярости. Было ясно, что она пытается игнорировать их, но это, должно быть, было так же просто, как сидеть в центре роя ос и симулировать безразличие на постоянные жалящие укусы.