Ловец сбежавших невест
Шрифт:
«Хе-хе-хе, - зловеще подумала я, переводя дух и отирая со лба болезненный пот, - это вы еще сэра Перси не видели! Очень хотела бы я узнать, господин Инквизитор, как бы вы отнеслись к тому, чтобы вас, такого беленького, чистенького, с вашими белоснежными зубами и розовыми губами, вздумала б поцеловать старшая конопатая сестра сэра Перси. Лицом-то они схожи как две капли воды, вот только зубы у нее длиннее и желтее, и даже немного чернее, потому что она тайком курит трубку с самым крепким табаком и сплевывает вонючие слюни на землю! Думаю, вы б от этой красотки бежали
***
– Скорее, скорее за ней!
– закричала я.
– Давайте же поймаем ее и спасем от ужасной участи… Тристан, вы же видели, что эти негодяи делают с невинными девушками! Отчего вы медлите?!
Тристан глянул на меня, в его алых глазах был ад.
– Немного терпения, Энди, - сквозь зубы процедил он.
– Нужно немного потерпеть. Мне очень жаль, но она должна выступить в качестве наживки. Генри порядком ее напугал, она запаниковала и решилась на тот поступок, для которого у нее долго не хватало духа. Она сейчас мчится в логово мерзавцев, что заморочили ей голову. Если мы схватим ее раньше времени, мерзавцы ускользнут из наших рук, и все их злодеяния будут безнаказанными.
– О, как же ей сейчас страшно!
– воскликнула я, страдая за незнакомую мне девушку.
– Это вынужденная мера, - ответил Инквизитор.
– Но возьмите себя в руки, Энди, и достаньте ваш верный пистолет. Наверное, он вам пригодится…
Лететь над опасным кварталом на полицейском дирижабле было бы опрометчивым решением. Нас могла заметить и невеста, и злоумышленники. И тогда все усилия насмарку. Поэтому Тристан принял решение приземлиться неподалеку от того места, куда стремилась беглянка, а дальше продолжить погоню уже по мостовым, запятнанным золотыми следами.
И это мне тоже не понравилось! Потому что треклятый фонарь слабо, но все еще светил, и мои ноги тоже будут оставлять золотые следы. И надо быть очень крупным идиотом, чтобы этого не заметить!
Однако, на мое счастье, волшебные чернила в колбе быстро кончались. К тому моменту, когда Генри подал мне руку, помогая выскочить из кабины, золотой свет фонарей погас, и моя нога успела оставить лишь один отпечаток, самый краешек носка ботинка. Но тот был скрыт моей длинной юбкой, и вскоре погас вместе с фонарем.
В кромешной тьме, в липком тумане, ступая так тихо, как только возможно, мы крались за беглянкой. Я слышала испуганный стук ее каблучков по мостовой, ее частое хриплое дыхание, перья на ее шляпке качались в серой плывущей мгле.
Мы бы упустили ее, не заметили б, если бы ей вздумалось свернуть куда-то в подворотню, но на наше счастье у меня был мой верный волшебный мешок. Я пустила его по следу, тайком велев ему собирать все золотые билетики на магический экспресс, точно такие же, как мой, который я спрятала поглубже в корсаж, и что же вы думаете?! Он тотчас кинулся за девушкой, урча от вожделения! Он мечтал раздобыть ее билет, чтобы прожевать его своими бархатными губами и поглотить своим туго набитым всякой всячиной животом!
«Пора уже дать ему имя, - думала я, изо всех сил удерживая прыгающий мешок, натягивая завязки.
–
Итак, Бобби шел по следу, и скоро мы очутились перед дверями какой-то лавки, на единственном на всей улице освещенном пятачке. Фонарь болтался и скрипел, светлое пятно моталось туда-сюда, освещая то истоптанную золотыми следами мостовую, то зеленую дверь и стену. Порядком полинявшая, облезшая вывеска над пыльной застекленной витриной гласила: «Самые волшебные вещи практически даром!»
– Дурной знак, - сквозь зубы процедил Тристан.
– Даром - это слово как сыр в мышеловке! Энди, могу я попросить вас о помощи?
– Конечно, все, что в моих силах!
– ответила я.
– Войдите первой, - просто сказал Тристан, жестом пресекая возражения Генри.
– Сделайте вид, что верите в вывеску. Скажите, что хотите что-нибудь купить. Например, помаду, делающую губы больше и выразительнее. Вон она, в витрине стоит. Словом, отвлеките внимание хозяев лавки. Девушка не вызовет таких опасений, как пара джентльменов. А мы войдем следом, но с другого входа. Окружим мерзавцев, так сказать.
– Купить?
– мрачно переспросил Генри.
– Среди ночи?
– Уже почти утро, - парировал Тристан.
– О, господа, не спорьте!
– оживленно ответила я.
– Я скажу, что у меня сегодня важный день, а я не готова к нему категорически! А недорогие самозавивающие щипцы - это то, что надо!
Словом, первой в этот притон шагнула именно я.
Колокольчик звякнул над дверями, я кое-как протиснулась между стеллажами, заваленными всяким пыльным хламом, и впереди увидела прилавок, зареванную девушку и… старуху!
Эту бабку, что вручила мне билет, я бы узнала из тысячи. Темное лицо, хитро прищуренный глаз, драная шаль на плечах. Она глянула на меня, и, видимо, не узнала, или не разглядела впотьмах.
– Что надо, - прокаркала она омерзительным голосом.
– Лавка закрыта, еще слишком рано!
– Умоляю, дело жизни и смерти!
– пропищала я трагично, слезно и не своим голосом.
– Я с утра должна быть готова! Придет жених! А у меня ни щипцов, ни помады, ни…
Я так слезно просила, или же причина, придуманная мной, показалась старухе такой веской, что она подумала, что не сможет меня вытолкать прочь, не подняв при этом ненужного подозрительного шума. Она лишь досадливо вздохнула и махнула рукой в сторону:
– Подождите там! У меня важное дело!
Я деликатно хмыкнула, отступила подальше от прилавка и сделала вид, что ищу в витрине то, что мне надо, а сама вся обратилась в слух. Мешок мой рвался с поводка и рычал, и старуха прикрикнула, чтоб я не смела спускать с поводка своего сопливого мопса.
Девушка у прилавка плакала.
Это была вовсе не герцогиня и не маркиза, одета бедно, но чистенько. По всему видно, что это девушка из приличной семьи. Видимо, ее выдавали замуж за богатого человека, чтобы поправить свое положение. А она за этого человека отчаянно не хотела…