Ловец снов
Шрифт:
– Ого! Господин Ли, вы поистине бесценный лот!
– Один миллион вон, – Сан лениво подняла руку, скрывая за показным спокойствием бушующие внутри эмоции. Она ни за что не уступит Джисона этой гадине, даже если придется продать свое имущество и себя впридачу.
Девчонка ошарашенно обернулась, встретившись с невозмутимым взглядом соперницы. «А как ты хотела, маленькая стерва? Этот парень мой!» – подумала Сан, мило улыбнувшись в ответ.
– Вот это да! Ставки повышаются! – восторженно вскричал ведущий.
– Один миллион пятьсот
– Она тебя, кажется, сейчас убьет, – невозмутимо прокомментировала Хери, беря с подноса очередной фужер.
– Три миллиона, – спокойно ответила Сан и хитро подмигнула подруге.
Гости пораженно зашептались: такие цифры на этом аукционе еще не звучали.
– Джисон, наверное, мы чего-то о вас не знаем! Посмотрите, какая схватка! – хохотнул ведущий. Юнсо выглядела такой рассерженной, что, кажется, готова была выпрыгнуть из своего обтягивающего платья.
– Три миллиона раз, три миллиона два…
– Три миллиона двести тысяч! – красная, как рак, Юнсо не успокаивалась.
– Интересно, откуда у нее такие деньги? Она же студентка, – шепнула Хери, заинтригованно наблюдая за развернувшейся сценой.
– Ее отец – декан в нашем университете. Она богатая девочка, только, бьюсь об заклад, папочка не одобрит таких трат, – ответила Сан и снова подняла руку. – Четыре миллиона!
– Госпожа в красном платье решила идти до конца, – веселился ведущий. – Четыре миллиона раз…
– Пять миллионов! – Юнсо бешено сверкнула глазами на Сан, которая послала ей в ответ очаровательную улыбку.
«Пожалуй, надо заканчивать, нужно быть милосердной к врагам», – подумала Сан и отчетливо произнесла:
– Десять миллионов.
Сан была почти уверена в том, что такая цена соплячке не по зубам.
По поляне пронесся потрясенный ропот. Плечи Юнсо обреченно опустились, и Сан торжествующе вскинула голову.
– Продано!
– Сегодня приют в Намьянджу озолотится, – хихикнула Хери, присоединяясь к аплодисментам.
Джисон спустился со сцены и подошел к Сан. Его глаза так сверкали, что сердце подпрыгнуло к горлу. Скорее бы закончился этот дурацкий аукцион, и можно было, наконец, уединиться с ним в уютном милом домике.
– До встречи, – шепнул он и скрылся в толпе.
– Как думаешь, все поняли, что я его хочу? – как бы между прочим спросила Сан у Хери, провожая взглядом аппетитные ягодицы Джисона.
– Еще бы! Кто ж отвалит такие деньжищи за простое свидание! Посмотри, как тебя испепеляет взглядом Доён. Похоже, он рассчитывал, что ты купишь его.
Сан обернулась, напоровшись на болезненный взгляд, полный разочарования и тоски. Почему он так смотрит? Чувствует вину за прошлое?
– Не думай о нем. Насладись временем со своим новым парнем, вы прекрасная пара! – улыбнулась ей Хери, и Сан расслабилась.
Она вернулась в свой номер за час до свидания с Джисоном. Приняла душ, подсушила волосы, надела, наконец, чулки и сногсшибательный комплект белья.
Она настолько не ожидала его увидеть, что несколько секунд потрясенно пялилась и даже не пыталась прикрыться. Мужчина скользнул взглядом по полуобнаженной фигуре и сглотнул.
– Не думал, что ты меня так встретишь, – попытался отшутиться он, чтобы разрядить напряженную атмосферу.
– Я ждала не тебя, – глухо ответила она, поспешно вернувшись в комнату за шелковым халатом. Рядом с Доёном ей было неуютно, а в одном белье она и вовсе чувствовала себя беззащитной.
– Я так и подумал. Могу я войти?
Сан колебалась. Для чего он пришел? Поговорить о том, что случилось триста лет назад? Зачем?
– Мне нужно поговорить с тобой. Не бойся, я не причиню тебе вреда, – добавил он, видя, что Сан сомневается.
– Никто тебя здесь не боится, – запальчиво ответила она, накидывая халат.
Доён разулся и прошел в комнату. Обвел взглядом зажженные свечи и хмыкнул.
– Джисону понравится.
– Ты, кажется, хотел поговорить, – напомнила Сан, не предложив присесть. Ей хотелось, чтобы он скорее ушел. И так уже сбил весь настрой.
– Да, я… – Доён неловко откашлялся. – Я очень переживал из-за того, что произошло в прошлом. Не могу представить, что ты сейчас чувствуешь. Наверное, ненавидишь меня, и это справедливо. Я сам себя ненавижу. Что бы ты ни совершила тогда, мой поступок не имеет оправданий. Прости меня, Сан. Если сможешь.
Он впервые назвал ее по имени. И это прозвучало так по-домашнему и так тепло, что в груди стало нестерпимо горячо. Ей вдруг стало так жаль их трагического прошлого, жаль совершенных ошибок и несостоявшегося будущего, которого у них уже не было. А ведь все могло сложиться по-другому… Если бы они не разломали все своими руками.
– Я не испытываю к тебе ненависти, – после долгого молчания сказала она. – Теперь понимаю, почему ты меня не переносил, когда увидел смерть своей жены. Я была не лучше тебя.
– Спасибо, – Доён шагнул к ней, его глаза лихорадочно блестели. – Не представляешь, что я испытал за эти дни! Съедал себя изнутри за то, что сделал. Не знал, как смотреть тебе в глаза. Какое облегчение!
Он протянул руку и сжал ее ладонь. Сан дернулась. Физическое прикосновение вызвало неконтролируемую волну страха, но она удержала себя в руках. Это был прощальный жест, и Сан понимала, что здесь и сейчас они поставили финальную точку, после чего, наконец, пойдут разными дорогами. Натянуто улыбнувшись, она сказала: