Ловец теней
Шрифт:
— Не двигайся, они пробегут мимо, — сказала его спутница.
Тьяго не был в этом уверен и рисковать не собирался. Прицелившись, он выстрелил. Одна из собак рухнула в снег. Вторая же продолжила бежать, не меняя курса.
Парень швырнул в неё склянку с вердальской смесью. Псина взвизгнула, ее правый бок задымился. Тьяго обнажил шпагу и ринулся в бой.
Он чувствовал, как все внутри клокотало сразу и от страха, и от азарта. Он словно раздвоился и наблюдал сам за собой со стороны. Удар, отскок, еще один удар. Как
Тяжело дыша, Тьяго обернулся. Его спутница медленно похлопала.
— Браво, — сказала она с такой улыбкой, что было неясно: всерьёз или посмеивалась.
— Я не мог допустить, чтобы на вас напали, — проговорил Тьяго, надеясь, что это прозвучит героически.
Но почему-то в ту минуту он сам себе показался мальчишкой, напрасно пытающимся выпендриться перед взрослыми. Ведь если эта дама умела открывать порталы, то что ей какие-то одержимые собаки?
Тьяго подошёл к женщине и со всей серьёзностью спросил:
— Сеньора, зачем я вам понадобился?
— Как зачем? — из-за маски он не видел ее бровей, но был уверен, что она их вскинула. — Ты только что спас меня…
— Вы прекрасно спасли бы себя сами, — Тьяго не поддавался на игривый тон. — Вы знали, что произойдёт в зале. Вы были к этому готовы.
Женщина не отвечала, но и не возражала. Только из разрезов маски на него смотрели внимательные изумрудные глаза.
— Поэтому спрашиваю ещё раз, — отчеканил Тьяго: — Зачем вам я?
— Тебе не кажется, что здесь не место для таких разговоров? — она посмотрела поверх его плеча. — Зря ты стрелял.
Тьяго обернулся. К ним бежали вооружённые стражники. Один вскинул аркебузу и прокричал:
— Руки вверх!
Тьяго посмотрел на свою спутницу. Женщина послала ему воздушный поцелуй и бросила себе что-то под ноги. В темноте вспыхнуло ядовито-зелёным, и фигуру незнакомки окутал дым. Когда он рассеялся, той уже не было.
Кальдера не научил Тьяго таким фокусам, а вступать в поединок со стражниками он готов не был. Проверять, выстрелил бы мужик с ружьём, бросься он наутёк, не хотелось.
Тьяго поднял руки. Его обыскали, отобрав шпагу, пистолет и кинжал, после чего скрутили и поволокли к одной из чёрных карет с решётками на окнах.
На дверце было нарисовано желтое солнце с лицом. Учитель наблюдал за всем с легкой улыбкой, в которую отчаянно хотелось плюнуть.
***
Расследование происхождения крысы зашло в тупик. Тем же вечером, когда Генри вернулся домой от маэстро Лукреция, отец прямо за ужином принялся его отчитывать:
— Почему я слышу, что ты кого-то расспрашиваешь о колдовстве? — строго спросил Драйден-старший.
— Я надеялся узнать, откуда в доме Наварро взялась одержимая крыса, — ответил Генри.
— Тебя кто-то просил этим заниматься? — продолжал допрашивать отец.
— Нет,
— Вот и не надо, — обрубил его он. — Лучше найди работу. Не вечно же тебе сидеть у нас на шее.
— Отец прав, — вступила в разговор мама. — Если ты хочешь служить церкви, то иди, как положено, в монастырь.
— А в гарнизоне мест нет? — Генри вскинул голову.
— Я не могу иметь больше одного протеже, — ответил отец и бросил беглый взгляд на Алехо.
Брат, как обычно, молчал. Из-за чего даже ненавидеть его было сложно.
Генри почувствовал, как ему стало душно и захотелось выйти из-за стола. Но за такую сцену ему бы еще и влетело, а потому он остался сидеть. Только угрюмо ковырял вилкой в жареной картошке.
Лишь одна мысль его неожиданно веселила. Как эти милейшие женщины Лиль и Гальего, готовые отправить друг друга на костер, скоро породнятся. Вот у них совместные ужины будут жаркие.
На следующий день Генри наведался к Тьяго и узнал, что тот готовился к какому-то важному заданию аж в верхнем городе. А по поводу грядущего новолуния они с сеньором ничего конкретного не придумали. Так что вся надежда была на него.
Первым делом Генри сходил к отцу, и тот, ожидаемо, отправил его в церковь, сказав, что без их санкции стража действовать не может. А в церкви аюдант де Вега, как и до этого, сообщил, что дело закрыто, и виновного казнили.
Генри понимал, что все его аргументы в их глазах лишь детский лепет. Тем более, что после пожара в архиве не осталась и документальных свидетельств. Но если бы он смог на самом деле предотвратить преступление, это бы доказало и отцу, и де Веге, что он не обыкновенный бездельник.
Каждой весной церковь набирала послушников в монастыри, откуда начинался путь как обычных падре, так и будущих искателей. На эту дорожку не раз намекала его мама. Но Генри слышал, что в особых случаях аюданты брали личных учеников. И этот путь был явно прямее и короче.
Его расследование исчезнувших девушек тогда не произвело на де Вегу особого впечатления. Но вот если он раскроет целый заговор…
Целый день Генри думал, как заманить неизвестных в ловушку. Идея посетила его прямо посреди ночи, и он с трудом дождался утра. С первыми лучами солнца бросился к дому художника Борильни и забарабанил в дверь.
— Кто пришел в такую рань? — ворчал мужчина. — Мы еще закрыты.
— Это Драйден. Сеньор, от вас зависит жизнь человека!
По плану художник должен будет подготовить объявления, которые Генри разнесет по всему городу, о поиске модели для портрета. Требовалась девочка двенадцати-четырнадцати лет с темными волосами. Лучшую ждало солидное вознаграждение. Всех претенденток собирали в пятницу у Борильни в мастерской.
— Я так сожалею о том, что случилось с Элоизой, — качал головой художник. — Она была так талантлива.