Ловец теней

Рю Алёна

— Смесь собственного изготовления. Безопасна для людей, но губительна для тварей.

Церковник снял черную шляпу и вытер платочком со лба пот.

— Не похоже, что зверь вылез из особняка де Лауль, — задумчиво проговорил он и, обратившись к подошедшему стражнику, добавил: — Найди своего капитана и предупреди. Пусть поднимает всех, кто есть. Нужно патрулировать улицы.

— Да, монсеньор, — тот поклонился и побежал в сторону гарнизона.

— Монсеньор? — переспросил Кальдера.

Церковник посмотрел на него внимательными

глазами, казавшимися черными в тени шляпы.

— Диего де Лигеро, — представился он. — Аюдант Его Светлейшества Хайме Алтузского.

— Александр Кальдера.

— Церковь благодарит вас за помощь, — мужчина чуть склонил голову.

Но на том церемониал пришлось прервать. Дальше по улице раздались выстрелы. Диего побежал в их сторону. Кальдера колебался, не зная, лучше ли вернуться к особняку и поискать Сантьяго, или же выяснить, что творится в городе.

Последнее получалось важнее. Да и заработать очков у церкви сейчас было бы кстати. Если Сантьяго схватили, ему понадобится помощь сверху.

***

— Ах ты мерзавец! — Тьяго бросился на графа и ударил того кулаком по лицу. Мужчина не остался в долгу и двинул парню коленом в живот.

Карету затрясло, и ее пришлось остановить. Стражник распахнул дверцу и направил в сторону дерущихся пистолет:

— А ну не двигаться! — прокричал он. — Убью к теням!

Тьяго и граф де Рианье, переглянулись, после чего отпрянули на свои места. Пока первый стражник держал их на мушке, второй вязал им руки.

— Надо было сразу, — проворчал он. — Все равно время потеряли.

Карета снова тронулась. На этот раз первым заговорил граф.

— Чего я тебе сделал? — он вскинул подбородок. — Вроде ты не умалишенный.

Тьяго отвернулся. Граф успел заехать ему в челюсть, и та болезненно ныла.

— Ну говори, чего ты, — поторопил его попутчик. — Скорее всего, мы видимся в этой жизни первый и последний раз.

Тьяго был слишком зол, чтобы разговаривать. А у графа хватало наглости строить из себя невинного.

— Молчишь? — де Рианье усмехнулся. — Ну молчи. Так ничего и не поймешь.

Тьяго глубоко вдохнул, чтобы успокоиться. Горячиться и пыхтеть в углу все равно не поможет. И граф прав, они могут никогда больше не встретиться.

— Мою сестру похитили на складе, который принадлежал вам, — сделав над собой усилие, проговорил Тьяго.

— Знаешь, сколько всего мне принадлежит, — пожал плечами граф и торопливо поднял раскрытую ладонь. — Ладно, не смотри так. Расскажи по порядку. Это теперь и меня касается.

Де Рианье слушал внимательно и со всей серьезностью. Тьяго упомянул не только склад с вином «Рубио-Хиль», но и герб де Рианье, который оставили кожевнику, и даже нападение на него виконта, хоть оно к исчезновению Элы не имело отношения.

— Во-первых, — проговорил граф, когда Тьяго закончил, — я хочу извиниться за своего сына. Виктор

не понимает, в каком мире мы живем, и слишком полагается на свою благородную кровь. Если мы еще раз встретимся, то обещаю, он тоже принесет свои извинения. Во-вторых, — сразу продолжил он, не давая Тьяго возразить, — я никогда не был ни у какого кожевника и украшения на седло не заказывал. Кем бы ни был тот человек, он меня подставил. Так же, как и со складом. Моему роду принадлежит немало, включая виноградники к югу от Сиригарда. Да, я поставляю вино для «Рубио-Хиль». Но неужели похитители твоей сестры стали бы творить свои злодеяния там, где за ними можно проследить? Очевидно же, что это еще одна подстава. Они используют мое имя на случай, если их разоблачат.

Тьяго сдвинул брови. Объяснения графа звучали разумно. Но он не хотел так просто отпускать единственную нить.

— Положим, это правда, — сказал он. — Но почему кто-то выбрал именно вас?

— Я уже говорил, у меня много врагов.

Тьяго наклонился вперед, положив связанные руки себе на колени.

— Мне нужны имена.

Граф усмехнулся.

— Тебе перечислить половину деверинской знати? Я вхож к самому королю. Поверь, одного этого достаточно, чтобы нажить не один десяток завистников.

Тьяго задумался, не зная, с какой стороны подступиться.

— Среди ваших врагов есть женщина? — спросил он.

— Надеюсь, что нет, — граф качнул головой. — Но кто знает…

Тьяго уткнулся лбом в связанные руки. Это тупик.

— Твой рассказ напомнил мне кое-что, — помолчав, проговорил де Рианье. — У графа де Алуа была дочь. Темноволосая красавица. Она пропала…

Тьяго вскинул голову. Ну конечно, де Алуа! Ради него они все это с Кальдерой и затеяли, а он о нем чуть не забыл.

— Вы часто видитесь с графом? — спросил он.

— Наши дети дружат, — де Рианье пожал плечами.

— У де Алуа есть причины вас ненавидеть?

— Да нет, с чего бы… — мужчина задумался.

Но поделиться своими размышлениями не успел. Карета остановилось, и обоих выволокли на ночной мороз.

Они оказались во дворе тюрьмы, похожей на ту, что была в нижнем городе, только в несколько раз больше с тремя башнями. Схваченных конвоировали в подвал, в котором было еще холоднее, чем на улице. Здесь на них надели кандалы.

Длинный коридор едва освящало несколько факелов. Тьяго надеялся продолжить разговор с де Рианье, но графа втолкнули в камеру недалеко от выхода, а его повели дальше и определили в каменную коробку, где уже сидело двое человек. При его появлении мужчины резко замолчали.

— Добрый вечер, сеньоры, — поздоровался Тьяго, пытаясь в полумраке разглядеть их лица.

Ему не стали отвечать. Оба деревянных настила были заняты, и пришлось устроиться на соломе возле стены.

Тьяго прижал колени к груди и уткнулся в них подбородком. Стало чуть теплее.