Ловкие женщины
Шрифт:
— Нет, стащила!
— Она тут ни при чем.
«Вот тебе, — торжествующе подумала Сюз. — И нечего лезть!»
Фарнсуорт фыркнул:
— Крутой, да?
— Не совсем. Но если кто-то задевает мою блондинку, я сильно нервничаю. Проваливай!
— Она…
Райли вдавил его в стойку.
— Объясняю для непонятливых, — не повышая голоса, сказал он. — Ты ее не видел и впредь не увидишь.
Фарнсуорт открыл рот, но, взглянув в лицо противнику, не издал ни звука.
— В этом городе полно тридцатилетних блондинок,
— Но не таких, как она, — заупрямился Фарнсуорт.
— По тринадцать на дюжину, — процедил Райли с нескрываемой угрозой. — Теперь, надеюсь, вам ясно, что вы обознались.
Фарнсуорт перевел взгляд на Сюз.
— Я все равно терпеть не мог чертову сучку, — пробормотал он. Райли отпустил его.
Сюз шумно вздохнула:
— Ты был неподражаем!
До чего же приятно сознавать, что этот спокойный, уверенный в себе мужчина — твой босс!
— Спасибо за то, что дал мне дело Бекки.
— Ты справишься, — кивнул Райли. — Ты нам нужна.
— И за то, что обращаешься со мной как со взрослой, — улыбнулась Сюз.
— Что? — насторожился Райли. — Погоди-ка…
— И за то, что, глядя на меня, не вспоминаешь ту, в костюме чирлидера… Я нашла твои снимки, — призналась Сюз, стыдливо опустив голову. — Видела, ради кого бросил Джек свою вторую жену.
— А, вот ты о чем… Да, ты была хорошенькой.
Сюз съежилась.
— Но никакого сравнения с тем, какой стала, — продолжил Райли, и его тон заставил ее поспешно поднять взгляд. — И никакого сравнения с той, кем будешь завтра. У тебя лицо из тех, что с каждым днем сияют все ярче. Когда тебе исполнится восемьдесят, людям придется надевать темные очки, чтобы взглянуть на тебя.
Сюз молча таращилась на него.
— И не возражай, — закончил Райли. — У тебя что, зеркала нет? Сама знаешь, что красива. Перестань напрашиваться на комплименты.
— Почему ты проводишь со мной столько времени? — спросила она неожиданно для себя.
Райли свел брови к переносице:
— Мы работаем вместе.
— Почему?
Он пожал плечами:
— Просто приятно.
— Тебе тоже? — обрадовалась она и подумала: «Я готова смотреть в это лицо всю оставшуюся жизнь. Днями и ночами».
Он осторожно наклонился и нежно поцеловал ее. Как и полагается при первом поцелуе. Тот, что имел место быть на крыльце, не считался. Он не был настоящим. Тогда Сюз еще не знала… Она обняла его за шею и поцеловала в ответ, на этот раз любя и желая без всякой подоплеки. Второй поцелуй оказался таким опьяняющим, что Сюз, отстранившись, сумела только прошептать:
— Так вот почему Джек все эти годы сходил с ума от ревности. Это должен был быть ты. С самого начала.
— Не желаю ничего слышать о Джеке, — предупредил Райли, и Сюз одним махом взлетела на седьмое небо и в ослепительное будущее.
Нелл наблюдала за ними и грустно улыбалась: «Что ж, хоть у
Она сама виновата. Двадцать два года ушло на то, чтобы развалить брак с первым мужчиной, и всего три месяца на то, чтобы разорвать отношения со вторым. А если она пустит в постель третьего, Джека, например, все будет кончено через неделю.
Нелл в задумчивости подперла кулаком подбородок и попыталась представить свое существование без Гейба. Будущее рисовалось таким безотрадным, что у нее заныло сердце. Нужно как можно скорее вернуть Гейба.
Нелл принялась мысленно составлять план операции и настолько увлеклась, что не заметила, как кто-то сел рядом. Скольжение стакана по столику вывело ее из задумчивости.
— Похоже, ты в этом нуждаешься, — сказал Гейб.
Сердце Нелл куда-то покатилось.
— Спасибо, — кивнула она и вздохнула, возвращая шальной орган на место. — Где Джина?
— Только что посадил ее в такси. А Райли?
— Целуется с Сюз.
Он подался вперед, и Нелл испугалась:
— Что ты делаешь?
— Целуюсь с тобой, — пояснил Гейб и поцеловал ее, унося к началу их романа.
— Зачем это? — спросила Нелл, втайне ликуя от счастья.
— Просто хотел увериться, что у меня есть шанс, — сообщил Гейб.
— Я люблю тебя, — прошептала она.
— Я тоже тебя люблю.
Он чудесно выглядел: опасный, разгоряченный, милый, надежный, добрый, именно такой, каким представляла Нелл своего мужчину. Но тут она вспомнила «всего лишь секретарь», и на мгновение он стал похожим на Тима.
— Нам надо поговорить, — сказала она и сделала глоток. — «Гленливет» со льдом, как в добрые прежние времена. — Она отодвинула стакан и начала, тщательно подбирая слова: — У нас с Тимом был хороший брак. Действительно хороший. Я встретила его в девятнадцать лет, когда училась на первом курсе, и влюбилась с первого взгляда. На третьем курсе я вышла за него и бросила университет, чтобы помогать ему в страховом агентстве его дяди. Тим каждый день твердил, что не может без меня жить. Он был чудесным парнем, Гейб. Я в самом деле его любила. И он любил меня. Это чистая правда. — Гейб кивнул, и Нелл перевела дыхание. — Его дядя умер, оставив нам свой бизнес. Мы так старались, что получали «сосульки» чуть не каждый год, и Тим совсем не менялся.
— Зато менялась ты, — догадался Гейб.
— Именно. Я вела офис, а Тим — то, что связано с продажами и страховками, но он по-прежнему видел во мне первокурсницу. Пойми меня правильно. У нас были хорошие отношения. Но он не желал признавать меня равноправным партнером. Поэтому приходилось изворачиваться, чтобы он верил, будто сам принимает все решения. Агентство процветало. В течение девяти последних лет мы получали премии каждый год. Тим стал легендой среди коллег.
— Тим. Но не ты.