Ловушка для адвоката
Шрифт:
— Да, но я не уверен, что нужно спешить.
— Если у него пистолет… Ты уверен, что особый отдел успеет его остановить?
— Уверен, только хорошо бы знать, что он затеял.
Мы вышли в опустевший коридор, все были уже в зале — кроме меня.
— Ладно, потом обсудим, — бросил я на бегу, — а то и меня обвинят в неуважении к суду, а я в отличие от Клайва не могу этого себе позволить. Приводи Этуотер!
Растолкав зевак, толпившихся у дверей, я влетел в зал, поспешно прошел по проходу и скользнул за стол. Все уже сидели
— Где тебя носит? — прошипела Мэгги. — Чуть дольше, и она сравняла бы счет.
— Погоди, она еще может.
Брайтман закончила вступление и заметила меня.
— Спасибо, что удостоили нас своим присутствием, мистер Холлер. Надеюсь, вы приятно провели время?
Я встал:
— Прошу прощения, ваша честь. Возникли личные дела, которые заняли больше времени, чем предполагалось.
Она открыла рот для гневной отповеди — и осеклась, узнав цитату из себя самой.
— Хорошо, вызовите следующего свидетеля.
Я вызвал. Лайза Этуотер, лаборант исследовательского отдела полиции, она уже вошла в зал вслед за Босхом. Я сверился с часами на стене над дверью. Надо закончить допрос впритык к концу заседания. Конечно, это даст Ройсу целый вечер на подготовку перекрестного допроса, но зато сегодня присяжные вернутся домой в убеждении, что существует неоспоримое доказательство причастности Джессапа к убийству Мелиссы Лэнди.
Как я и просил, Этуотер пришла в синем лабораторном халате, который носила на работе. Халат подчеркивал ее компетентность и профессионализм в отличие от остального облика. Этуотер была слишком молода, всего 31 год, и светлые волосы, выкрашенные с одной стороны в розовый цвет, делали ее похожей на девчонку-практикантку из телешоу. Я пытался убедить ее изменить цвет прически, но она настояла на своем, заявив, что не желает терять индивидуальность и присяжным придется принимать ее такой, какая она есть. Хорошо, хоть халат был не розовый.
Она назвала себя и приняла присягу. Я задал вопросы об образовании и профессиональном опыте, не пожалев на них лишние десять минут, только бы нейтрализовать негативное впечатление от розовых волос. Затем наконец перешел к главному. Этуотер подтвердила, что занималась генетическим анализом двух различных образцов, имеющих отношение к делу об убийстве. Я начал с самого проблемного случая:
— Мисс Этуотер, в чем состояло ваше первое задание по делу Лэнди?
— Четвертого февраля этого года я получила для анализа лоскут ткани, вырезанный из платья жертвы, надетого на ней в день убийства.
— Откуда вы получили этот образец?
— Из отдела вещественных доказательств полицейского управления Лос-Анджелеса, где он хранился.
Тщательно отрепетированные ответы не должны были содержать ссылок на первый процесс и тюремный срок Джессапа, иначе у присяжных могло возникнуть предубеждение.
— Почему вам прислали именно этот лоскут ткани?
—
— Не было ли обнаружено ухудшение свойств генетического материала при обследовании пятна?
— Нет, сэр. Генетический материал полностью сохранился.
— Таким образом, вы получили образец с платья Мелиссы Лэнди и выделили из пятна ДНК. Я правильно понял?
— Да, правильно.
— Что вы сделали потом?
— Я перевела профиль ДНК в код и ввела его в Объединенную систему данных ФБР, где накапливаются для сравнения все образцы ДНК, полученные в ходе расследования уголовных дел.
— Вы нашли соответствие в базе данных?
— Да. Профиль ДНК принадлежал Кенсингтону Лэнди, отчиму убитой девочки.
Зал суда — это обширное пространство, и жизнь в нем никогда полностью не затихает. Кто-то шепчется на галерее, секретарь и помощник судьи отвечают на звонки, протоколист нажимает на клавиши машинки. Однако сейчас, казалось, все звуки затихли, и даже воздух застыл неподвижно.
Я выдержал длинную паузу. Момент был критический, обнажавший самую суть дела Джейсона Джессапа, и теперь исход процесса зависел только от меня.
— Почему код ДНК Кенсингтона Лэнди оказался в базе данных ФБР?
— Потому что по законам Калифорнии все арестованные по уголовным делам должны сдавать образец ДНК. В 2004 году мистер Лэнди был арестован дорожной полицией за наезд с нанесением телесных повреждений и бегство с места происшествия. Хотя впоследствии дело было прекращено, уголовное обвинение было предъявлено, и код ДНК мистера Лэнди был зарегистрирован.
— Понятно. Теперь вернемся к платью жертвы. Как вы установили, что сперма попала на него в тот самый день, когда произошло убийство?
Этуотер растерянно взглянула на меня. Очень убедительно вышло.
— Я этого не устанавливала, — сказала она, — определить точное время невозможно.
— Вы хотите сказать, что пятно могло оказаться на платье и за неделю до убийства?
— Да, могло. Точно узнать нельзя.
— И за месяц?
— Все возможно.
— А за год?
— Конечно, потому что…
— Возражаю! — Ройс встал. Наконец-то. — Ваша честь, — сказал он, — это не имеет отношения к делу.
— Ваша честь, вопрос снимается. Мистер Ройс прав, здесь все ясно… — Я сделал паузу и продолжал: — Мисс Этуотер, недавно вы проводили еще один анализ ДНК в связи с делом Мелиссы Лэнди. Я прав?
— Да, сэр.
— В чем заключалась ваша задача?
Этуотер машинально заправила за ухо розовую прядь.
— Мне поручили выделить ДНК из двух образцов волос и провести сравнение. Одни волоски принадлежали убитой и были взяты во время вскрытия, а другие были обнаружены в машине, которую водил обвиняемый Джейсон Джессап.