Ловушка для графа, или три правила острова Скай
Шрифт:
— Совсем ничего? — очень тихо спросила мисс Хартли.
— Ничего, кроме страстной надежды снова стать человеком, — отозвалась графиня с грустной улыбкой. — И покалываний в кончиках пальцев, когда мое тело слегка уплотнившись, позволяет касаться определенных вещей. — И заметив недоумение Спенсера, пояснила: — Я почти абсолютно прозрачна на новорожденный месяц, но обретаю тем более четкие очертания, чем крупнее он нарастает, и в полнолуние я заметней всего. В полнолуние я почти осязаема! Как сейчас… Полнолуние уже скоро, — вздохнула она.
В этот момент в коридоре раздались шаги и в замочной
— Я подумал, вы голодны, мистер Спенсер, — произнес он весьма дружелюбно. — И возможно, желаете снова поговорить.
Говорить Эмили не хотелось, а вот есть — даже очень.
— Благодарю вас, инспектор, — сказала она. — Я действительно очень голоден, а добавить мне, к сожалению, нечего.
Она подхватила с подноса сэндвич с тунцом и, впившись в него зубами, порадовалась внезапно яркости его вкуса, который могла ощущать.
43 глава
Амелия волновалась, да так, что руки тряслись. Виданное ли дело, пойти поперек блюстителя власти! И самого графа Дерби. А она в кой-то веке пошла — и все ради Даррена Спенсера.
Ради ни в чем невиновного человека!
Ладони вспотели, ключ едва не вывалился из рук. Она с трудом переборола нервный тремор, и отпертая дверь спальни тихонько скрипнула отворяясь.
— Мистер Спенсер, — позвала она. — Это я, Амелия Холланд.
— Амелия? — Внутри догорал огарок свечи, и в ее бледном, призрачном свете молодой секретарь показался девушке сильно осунувшимся, больным. Так что сердцу ее сделалось тесно среди жестких пластин затянутого корсета. — Что вы здесь делаете? И как… откуда у вас ключ от комнаты?
Девушка покраснела, хлопнув ресницами-крыльями, что тенями залегли на ее покрасневших щеках.
— Я услышала как-то от поваренка, что ключи от всех комнат хранятся у мистера Бартона. В том числе дубликаты. И я, — взволнованный вдох, — раздобыла необходимый.
— Вы сделали это ради меня? — удивился молодой человек. — Но почему?
Ох, Амелии стало так жарко, словно вся ее кровь превратилась в потоки расплавленной магмы и побежала под кожей, испепеляя ее.
— Я… вы знаете, мистер Спенсер, — пролепетала она, подаваясь вперед. — Вы знаете почему, мистер Спенсер. — И вдруг ткнулась губами в его сжатые губы. Именно ткнулась, как сделал бы это еще незрячий щенок: закрыв глаза и действуя наугад.
Губы Спенсера были нежными, как ей и мечталось, но слишком сжатыми, чтобы действительно их оценить. Он оказался таким благородным, что не воспользовался моментом: только слегка отодвинул ее, взяв за плечи, и произнес:
— Мисс Холланд… хмм, я очень польщен вашим признанием… хмм. Но, право слово, я совсем его недостоин! Тем более в сложившихся обстоятельствах…
— Не надо, не продолжайте, — оборвала его осмелевшая девушка. — Не желаю слышать ни слова о том, что вы виновны… Я знаю… я абсолютно уверена, вы не трогали Робба Маккинни! — заявила она с такой явной горячностью, что воздух в комнате загустел от избытка эмоций. — К тому же я знаю, кто действительно стоит за всем этим.
Как Амелия и ожидала, Даррен Спенсер, пораженный ее заявлением, выдохнул глухо:
— И кто же?
Ну хорошо,
— Любовница графа, — сказала она, покосившись на дверь, которую, к счастью, прикрыла. — Я подслушала их с Бартоном разговор. Он опасался, что исчезновение Гортензии Хортон ее рук дело… — Краткая паузу и не менее горячо: — Это значит, она очень ревнивая, понимаете, мистер Спенсер? Очень ревнивая и готова на все. Возможно, те платья в комнате графа — ее, а не умершей графини, как мы было подумали. Вот этой женщине и не понравилось, что один из ее любимых нарядов отдали, пусть и на время, Гортензии: время пришло, и она отомстила. А повар… не удивлюсь, если его тоже убила она. Мало ли что между ними случилось!
Она замолчала, дожидаясь реакции собеседника, но тот не спешил отвечать: глядел на нее большими глазами и только дергал шейный платок, словно бы задыхаясь.
Мисс Хартли действительно задыхалась: во-первых, почти поцелуй вышиб почву у нее из-под ног, во-вторых, эта версия про любовницу графа, которая якобы и виновна во всех ужасах Линдфорд-холла, лишила ее кислорода.
Как Амелия вообще до такого додумалась?
И к чему она клонит?
— Э, полагаете, граф скрывает любовницу? — невпопад отреагировала она, лишь бы что-то сказать. — Но я ни разу не видел здесь даже намека на женщину.
Мисс Холланд спросила:
— А нежилой этаж вы посещали? Были, к примеру, на чердаке? — Спенсер мотнул головой: мол, нет, не бывал. Что с того? — То-то же, — улыбнулась Амелия, — а она прячется именно там. Я сама это слышала прошлой ночью! Клянусь.
— Что именно слышали, мисс?
Амелия вдруг потупилась и, жеманничая, сказала:
— Вы можете звать меня просто по имени, Спенсер, если хотите. А слышала я шаги… Кто-то ходил наверху.
— Вы рассказали об этом инспектору?
— Вот еще, — возмутилась мисс Холланд. — Он запер вас в комнате и считает преступником. Я не стану ему помогать! — И расправила плечи: — Мы сами изловим преступницу и докажем, что вы не виновны.
— А… — Эмилия только и сделала, что открыла и снова захлопнула рот.
Мисс Холланд словно с цепи сорвалась: сначала выкрала ключ, чтобы ее отпереть, потом сама кинулась целоваться, а теперь вовсе планирует задержание человека, возможно, убийцы.
Мисс Хартли не узнавала девчушку… И отчего-то полнилась подозрениями.
— Так вы согласны подняться со мной этажом выше? — не унималась мисс Холланд. — Эта любовница там, я уверена в этом.
— А как же граф… мы могли бы ему рассказать, — предложила мисс Хартли. — Было бы неразумно подниматься туда совершенно одним, зная на что способна эта безумица.
Губы Амелии растянулись в улыбке:
— Так вы мне поверили? Как я счастлива, Спенсер. — Она подалась к нему, словно хотела обнять — Эмилия отступила. И мисс Холланд, метнувшись к двери, приоткрыла ее на полдюйма, сунула руку наружу, а после продемонстрировала… клинок. Рапиру с перевитой железной гардой, которую, как пояснила, сняла со стены в библиотеке.