Ловушка для Инквизитора

Фрес Константин

– Вам так жаль этот мир и Тристана?
– насмешливо спросила Софи, и Эбигейл лишь качнул головой, отчего его волосы, дымными лентами поднимающиеся к потолку и плавающие в воздухе, колыхнулись.

– Нет, - ответил он.
– Мне плевать и на Тристана, и на весь мир. Но я призван вами, чтобы защищать - вас, ваш дом, ваш народец, ваше добро. Ну, видимо, и на вашего возлюбленного это теперь тоже распространяется, - Эбигейл с неудовольствием поморщился.
– Заковыристое и беспощадное заклятье вы на меня наложили, добрая принцесса Софи. Надо же быть такой жестокой! Заставит одного мужчину защищать другого мужчину, смертельного соперника…

– Вы с Тристаном соперники?
–

насмешливо поинтересовалась Софи.
– О, какое завуалированное и изящное признание в любви! Вы любите меня, Эбигейл?

– А вы не верите в это? То есть, вам смешно?
– уточнил Эбигейл зло.
– Думаете, я лгу? А вы не хотите спросить, отчего это я ношу женское имя?

– Отчего же?

– Оттого,- ответил Эбигейл, - что есть такие наказания, когда человек, обращающийся в демона, забывает свое настоящее имя и свой облик, - Эбигейл изящным жестом указал на свое лицо, словно сотканное из черноты бездонного космоса.
– И получает имя того, кого убил… по вашей просьбе, Софи, я убил главу ковена ведьм, когда-то обидевшего вас… И взял ее имя. Так я стал демоном. Это ваш грех, коварная и жестокая принцесса Софи.

– Зачем мне это было нужно!?

– Полагаю, вы хотели отомстить им. За свою мать. Говорят, она была ведьмой, и они ее изгнали. Бедняжка зачахла и умерла. Та женщина, которую вы помните и принимаете в своих смутных воспоминаниях за вашу родительницу, всего лишь старая служанка. Ну, и еще вы хотели завладеть перстнем, что подчиняет себе демонов ковена. Всех тех страдальцев, которых ведьмы отлавливали веками и обращали в своих рабов. К числу которых отношусь теперь и я. О, Софи! Вижу, вы здорово шокированы! Но не стоит удивляться. Это сейчас вы смирная и робкая овечка. А раньше вы были куда как решительнее и отважнее! Была в вас и ведьминская жестокость - Тристан-то ее сразу учуял, да… а его всегда влекло к порочным девицам.

Он приблизил свое лицо близко-близко в лицу Софи, тонкой рукой обвел овал ее лица, и девушке показалось, что она узнает черты его лица в непроглядной тьме.

– Я любила вас?
– шепнула она.

– Как бы мне хотелось ответить «да», - горько сказал Эбигейл, покачивая головой.
– Как бы хотелось!.. Но нет. Ни дня, ни единой минуты. А я отдал за вас жизнь, и теперь рискую ею. И помогаю вам спасти соперника…

– Звучит как хорошо отрепетированная ложь!

– О, все абсолютно женщины говорят в свою защиту - «ты лжец!», - рассмеялся Эбигейл, усаживаясь обратно.
– Но я не смог бы вам солгать даже если б захотел. Вы забываете о заклятье, которое обязываем мне вам помогать…

– Так помогите же уже, а не ходите с издевками вокруг да около!

– А вы стали еще более жестокой! Лишаете меня даже этой небольшой радости - посмеяться над вами. Хотя этот смех мне так же болезненен, как и вам… Это ведь ревность говорит моими устами.

– Достаточно о ваших чувствах! Если я не хотела знать о них раньше, то почему вы думаете, что послушаю теперь? Что там с Жюли и ее планами?

– Жюли в своем желании стать человеком, готова зайти далеко. Она убьет Тристана, вне всякого сомнения. Она вынет его сердце. А для этой операции она пригласит вашего старого знакомого - Красную Маску, который сейчас сидит в магической клетке. Такова процедура - один сидит в клетке, другой из нее выходит. Маска будет свободен. Что же вы дрожите, что не язвите и не смеетесь надо мной? О да, я вижу, как трясутся ваши пальцы. И вы верно делаете, что боитесь его. Оружие против вас ему выдал ваш ковен. Эбигейл, что я свернул шею собственными руками, сварила зелье, вырывающее куски души. Она сделала это с удовольствием, в память о вашей матери! Уж не знаю, чем так

насолила ваша матушка главе ковена… Поэтому он, эта Красная Маска, смог с вами справиться. Ему здорово помогли, и оружие это до сих пор в его руках.

– Так надо остановить Тристана!
– вскричала Софи, и Эбигейл усмехнулся.

– Да? В самом деле? Осмелитесь явиться к нему сейчас и поехать, скажем, в оковах в столицу? Ваша свобода стоит дешевле его жизни? К тому же, вы опоздали, милая Софи, - Эбигейл усмехнулся особенно гнусно.
– Хрустальный мост уже звенит под его сапогами. Он не стал дожидаться утра.

– О, сатана! Я догоню его там!

– Какая смелось! Какая жертвенность! Ведьма пускается в путь по Хрустальному мосту, чтобы спасти инквизитора от гибели! Вы уверены, что хотите этого?

– Конечно! Я не допущу, чтобы она убила Тристана!

– А как же ужасы?
– вкрадчиво поинтересовался Эбигейл.
– Как же прочие демоны, что шляются туда-сюда по этому мостику между мирами? А как же ведьма, которую вы велели убить? Эбигейл - она до сих пор там. Проходя мимо, я каждый раз потешаюсь над тем, как она беспомощно блуждает во мраке… Она ослеплена, она не видит моего лица, но вас она узнает и по запаху! Не боитесь, что вместо спасения Тристана вы сам влипните в преисподнюю? Боитесь; я по глазам вижу, что боитесь. И правильно, бойтесь. Ведь кроме демонов, кроме слепой ведьмы и Жюли есть еще и тот, в Красной Маске. Чуть вы припозднитесь, хоть на миг задержитесь на Мосту - и поспеете как раз к мигу, когда дверца клетки захлопнется за Тристаном, а он, этот Красный, будет свободен.

Софи испуганно молчала, а Эбигейл, свободно откинувшись на спинку кресла, безжалостно кивнул головой.

– Стоит ли ваша любовь всех этих опасностей? Вы знаете этого человека несколько дней. И вам лучше смириться с его потерей!

– Зачем же вы пришли и сказали мне обо всем этом?

– Вы все время забываете, что я связан с вами заклятьем, что принуждает меня беречь все то, что вам дорого. Я просто не смог молчать. И, как ваш верный слуга, я вас предупредил об опасности, грозящей Тристану. Но как человек я говорю вам - не ходите, Софи. Это слишком опасно. Спрячьтесь. Вы слишком слабы. Вам не одолеть столько врагов! Вы утратили слишком много частичек души, а вместе с ними и память, и магические умения, чтобы бороться. Спрячьтесь; и обещаю - я вас сумею уберечь.

Он судорожно вздохнул.

– Не тогда, так сейчас, - продолжил он после некоторой паузы.
– Скажите мне «да». Демон, человек - какая разница? Я все равно мужчина. Я могу любить. Я сделаю вас счастливой.

– Счастливой, - простонала Софи.
– Как?! Как вы собираетесь вытравить из моего сердца образ Тристана, его любовь, если даже зелье ведьм не смогло с ним совладать? Как он мог! Как он мог пойти по этому мосту?! Ведь у него есть дочь! А значит, ему нельзя погибать!

– Вы забываете одну простую вещь, - холодно заметил Эбигейл.
– Он ведь пошел туда не умирать, а убивать. А это две вещи разные. Кстати, и вам он может быть опасен. Там нельзя доверять ничему. Ни единому образу. Кто знает, где притаится враг?

Софи молчала. Ее темные брови грозно сошлись на переносице, она что-то мучительно придумывала - и никак не могла придумать.

– Ах, если б отыскать недостающие части души! Смогла бы тогда потягаться со всеми…

– Об этом и речи быть не может. Они у мертвой слепой ведьмы. А ведьма вас прихлопнет, стоит ей только унюхать ваш запах.

– Что? У ведьмы? На мосту?

– Ну да. Красный, видимо, уговорился с ней, что за каждую порцию калечащего вас отвара он ей отдает часть вашей души. Кто знает, как она хотела ею распорядиться.